На Верна уставились: Немме с огромным изумлением, фельдфебель с откровенным ужасом.
— Господа, этот вопрос даже не обсуждается. У нас есть приказ, он обязан быть выполнен, — напомнил Верн. — Даже если из нас останется в живых кто-то один, он отправится к Двойному и проведет полноценную разведку. Эстерштайн на нас рассчитывает, и мы не можем подвести родную страну!
— Но львы, господин обер-фенрих! — вскричал Цвай-Цвай. — Мы даже лагерь не способны надежно охранять. К тому же нас подводят подмокшие боеприпасы…
— Фельдфебель, если у вас есть предложения по улучшению несения службы, изложите их, как надлежит по уставу! — рявкнул Верн. — Дисциплину забыли? Фенрих Фетте остается вашим непосредственным командиром, обращайтесь к нему. В свободное от несения служебных обязанностей время.
— Но он…
— Он жив и скоро поправится. Тогда и изложите ему свои ценные мысли. А пока не вмешивайтесь в разговор старших по званию, возьмите оружие и отправляйтесь на пост. Дело к вечеру, львы не дремлют.
Фельдфебель молча встал, взял «маузер», поплелся к скале.
— Цвай, вы забыли стрелковую маску, — просипел вслед Фетте. — Когда все наладится, напомните мне — вам полагается два наряда вне очереди.
— Так точно, господин фенрих, — без выражения отозвался фельдфебель, взял маску и убрался.
Помалкивающий Немме посмотрел на офицеров и тихо сказал:
— Вы чертовски изощрены в армейской службе, господа фенрихи.
— А вот это не ваше дело, господин научный специалист, — вполголоса напомнил Верн. — Я объявляю вам официальную благодарность за действия во время нашего… гм, недомогания, но в нюансы армейской службы вам лучше не лезть.
— Я тоже вам благодарен, Немме, — заявил Вольц. — По возвращению в цивилизованные места ждите с меня приглашение в гаштет. Там во всеуслышание заявлю, что вы — самый ценный ботаник из служивших в нашем отряде.
— Весьма лестно слышать, — сказал Немме. — А теперь мне заткнуться? Или идти сторожить хищников, вооружившись бесполезной железкой?
— Мое замечание касалось исключительно нюансов несения службы, — холодно уточнил Верн. — Простите, но вы в этом деле совершенно не разбираетесь. Вот ваши мысли о планах перехода к озеру, насчет общей ситуации и прочем, мы охотно выслушаем.
— О, понял. Простите, я маловато общался с профессиональными военными, порой меня заносит не туда. Это не нарочно, — неожиданно разумно заверил Немме.
— Отлично, в этом вопросе мы достигли взаимопонимания. Тогда скажите, что вы думаете о нашем отравлении и внезапной пропаже нижних чинов. В этом событии, безусловно, присутствует и научная составляющая.
— Полагаете? — Немме поскреб плешь. — Выглядит довольно странно. Вернее, как-то недоделанно. Если солдаты дезертировали, то отчего не утащили большую часть запасов и снаряжения? Ящик с патронами и то не вскрыт, я смотрел. И отравление.… Это был неплохой яд, видимо, запасенный заранее. Это меня не удивляет — в столице не желают нашего возвращения, поэтому подстраховались. Уж простите, господа офицеры, за прямоту, но я в этом уверен. Но отравлял нас человек, слабо понимающий, что он делает. Вы, в смысле, мы, все еще живы. Это очень странно.
— Исходя из деталей произошедшего, смело можем предположить, что отравлен был именно суп, — начал раскладывать задачу на отдельные составляющие пунктуальный Вольц. — Вы, Немме, суп только попробовали и отказались. Как видим, это оказалось малообъяснимым, но прозорливым решением, спасшим не только лично нас, но и сохранившим боеспособность всему отряду. Кто нам принес суп и кто мог его отравить?
— Миски наполняли и принесли под моим присмотром, — отозвался Фетте. — Мне вечно не докладывают, приходится контролировать. Ах, донервет, больше никогда в жизни не стану жрать супы! Да, но я не об этом. Суп в мисках отравить никто не мог. У солдата руки были заняты, собственно, я же тоже пару посудин нес, у нас же нет штатного офицерского подноса.
— Этот недостаток будет необходимо отметить в ЖБП и указать в отдельном рапорте, походный поднос — традиция офицерского быта, должно же в армейской жизни оставаться хоть что-то святое, — без тени ухмылки сказал Вольц. — Но что же получается? Суп был отравлен прямо в котле, следовательно, наш рядовой состав…
— Солдаты не дезертировали. Они где-то здесь. Но, боюсь, уже не в боеспособном состоянии, — сказал Верн. — У меня имелись подозрения и до рассмотрения версий применения отравы, сейчас появилась полная уверенность.
— Но возможно, виновата некая случайность, — предположил Немме. — Солдаты все же сбежали, у нас нет доказательств, что они тоже отравлены. В конце концов, солдат много, крайне маловероятно, что такую толпу можно убрать без следов. Конечно, я не знаток воинских обычаев, но наши солдаты не казались особенно надежными. Могли и действительно сбежать.