— Стоять, Цвай! — приказал Верн, выбегая на пляж.
Тут фельдфебель сделал немыслимую вещь — плюнул в офицера! Нет, попасть так издалека не мог, но возмутительно оскорбительный смысл-то очевиден!
— Предупреждаю, я вас сейчас застрелю! — завопил обер-фенрих, выхватывая из кобуры «курц-курца».
Гад-фельдфебель даже не глянул в сторону огнестрельного оружия, видимо, был твердо уверен в его бесполезности. Вот и напрасно.
Фельдфебель шел на Вольца — похоже, у этих двоих мужчин пару минут назад возникли и некие глубоко личные разногласия. Явно собираются убить друг друга. Что категорически неразумно. И держит пи-лум Цвай как-то неуставно — одной рукой, под утяжелитель, длинный наконечник торчит на манер примитивной, но опасной шпаги.
— Вольц, осторожно! — крикнул Фетте, примеряясь к броску собственного копья.
Верн предостерегающе зашипел — предателя фельдфебеля следовало взять живым — мерзавец очень много знал…
У костра Вольц явно все слышал и осознавал — физиономия его была искажена болью, по почкам явно крепко перепало. Но клинком меча он крутанул многозначительно и эффектно. Немного бесполезное действие, учитывая, что фехтовать курсантов учили совершенно иным оружием, да и не особенно учили, поскольку в современной рейдовой войне использование офицерского палаша — случай ретроградный и редкий, ярко демонстрирующий беспомощность командира в организации коллективных результативных действий личного состава. Правда, сейчас сложилась откровенно неуставная ситуация.
Верн всё равно не понимал, что собирается делать мятежник. Один против троих, с единственным копьем, даже без щита. Да его сейчас Фетте запросто свалит, у него бросок пи-лума отлично поставлен.
— Цвай, немедленно сдавайтесь! — приказал Вольц. — Поговорим, возможно, найдутся смягчающие обстоятельства…
— Это с тобой-то говорить, свиненок ничтожный? — весьма правдоподобно удивился фельдфебель, грозя копейным наконечником.
Вольц ухмыльнулся:
— К чему нервничать? Ты мог бы и пронести «свиненка» километров десять-двадцать. Ты, Цвай, выносливее, чем кажешься, хотя и туповат. Купился на слепыша, а?
— Какая разница? Разберемся открыто, так даже послаще, — процедил фельдфебель.
Вообще-то сейчас он был неузнаваем. Куда делась возрастная медлительность и убогая услужливость штабного нижнего чина? Решительно иной человек, такому со штатным рядовым пи-лумом стоять даже немного странно…
Фельдфебель, не сводя взгляда с Вольца, пригибался все ниже, почти опускался коленом на песок. Это вообще что за такой странный прием боя?
— Я ему спину проткну, — не очень уверенно спросил-оповестил Фетте.
— Наоборот, — невнятно пробормотал Верн, но камрад его понял, перевернул копье тупым концом древка вперед.
Тут до Верна дошло: Цвай-Цвай вообще не фельдфебель. Если человек способен так притворяться, если он отравлял товарищей по отряду, если даже сейчас столь уверен в себе и нагл — он в ином звании. А у военнослужащего иного звания — иное оружие.
— Пистолет! — заорал Верн, уже видя, как ладонь предателя исчезает за широким голенищем сапога.
Нет, пистолета там быть никак не могло — не состоят на вооружении Ланцмахта столь миниатюрные пистолеты, это же бессмысленно. Но поза врага, его самоуверенность… в общем, Верн не знал, почему он закричал именно про пистолет. Но тут главное было не понимать, а немедля реагировать. Обер-фенрих успел замахнуться…
… фельдфебель уже разворачивался к нему, вскидывал левую руку с чем-то крошечным, совершенно непохожим на правильное и нормальное армейское оружие, одновременно донесся щелчок взводимого курка…
…Верн метнул навстречу врагу свой перехваченный за тонкий ствол «курц-курц» — офицерское оружие явно не было предназначено для метания, но с такого расстояния не попасть… обер-фенрих и сам уже летел в сторону — слепо подталкивающий инстинкт не позволил проделать этот маневр с должным изяществом, просто шарахнулся, уходя с линии прицела…
…крепко бухнул «курц-курц», угодивший покатой «ружейно-пистолетной» рукоятью в скулу врага. Одновременно хлопнул выстрел из крошечного фельдфебельского оружия. Пулька ушла куда-то в сторону скалы и напугала лам. Впрочем, треск негромкого выстрела тут же угас, унесенный в сторону моря…