— Ровно сорок талеров! — подсчитал Войкан, выйдя из суда, и, раздумывая об огромных расходах, обратился к Петру: — Здорово тебя тарарахнуло; примирил нас закон!
— Ты еще расплатишься за все это, — криво улыбаясь и едва сдерживая гнев, ответил Петр. — Расплатишься, не беспокойся!..
— Ну и конфискуй, конфискуй и за одно, и за другое! — подзуживает его Войкан. — И главное, мог бы… да черт не дает!.. Лучше отдать адвокатам… Ощиплют они нас как миленьких!.. Конфискуй!
— Не бойся, найдется что взять! Не оставлю и уголька в очаге… А овцы чьи, а?
— Ха, ха, ха, овцы! Фьють!.. Овцы проданы, брат, еще нынче за ними придут; лучше, говорю, держать денежки в собственном кармане, чем дожидаться экзекутора, да и опять же, знаешь, овец задрать мог бы и волк… Ха, ха! Можешь еще взять вола, которого ты же дал мне на время, конфискуй и его!
— А дом, землю, луга? — распаляясь все больше и больше, перечислил Петр.
— И это фьють! — ответил Войкан. — Знаешь, в чьих все это руках? В руках газды Йово, голубчик, как и ты со всем своим добром… Мы с тобой, братец, два сапога пара!..
Илия на радостях вопреки обыкновению завернул в корчму, заказал пол-литра вина и, наполнив стакан, предложил выпить вошедшему в эту минуту брату.
Но Петр наотрез отказался:
— Не могу! — и не принял стакана.
— А я бы выпил из твоих рук и отраву, — заметил Илия, — ведь мы же с тобою все-таки братья!
Петр заказал себе целый литр и уселся в сторонке.
— Чего ты злишься? — снова начал Илия. — Ты же знал, что корова моя, зачем было угонять… Могли бы по-братски…
— Ничего, голубчик, знаю я цену тебе и твоим медовым речам. Какие мы братья? Ты для меня хуже любого врага…
— Перестань! Хорошо, будь по-твоему… Есть тут доля и моей вины, верно, но к чему зря платить адвокатам…
— Не беспокойся, голубчик… не на дурака напал… Да и как бы адвокаты без нас существовали. Брось, найдется еще для них работенка…
— Поступай как знаешь, но своего я не уступлю! — выпалил Илия. — Не уступлю ни пары!
— Ха, понятно, потому-то давеча и разливался медовыми речами… Спасибо тебе, брат! Нужны тебе деньги, а? — Петр поднялся из-за стола.
— На мое заришься! — сказал Илия и, заплатив по счету, вышел из корчмы.
Петр назло Илии не пожелал платить присужденные издержки, но Илия тоже не пошел на уступки. Тщетно Раде пытался их помирить, предлагал даже сойтись на половине, лишь бы водворить мир, отец не хотел об этом и слышать и требовал, чтоб все было по закону, а Петр со своей стороны заявлял:
— По закону хочешь? Отлично, потягаемся! Знаю, что и мне не поздоровится, но ведь и тебе не оседлать закон… Пускай жиреют адвокаты, нынче урожайный год!
Вся осень прошла в тяжбах между братьями и Войканом. Когда отец уходил в город, у Раде разрывалось сердце. В такие дни приходилось работать и за отца, но что проку, если Раде знал, к чему все это приведет. Будь его воля, Раде поступил бы совсем по-иному, но разве он смеет перечить отцу? Пока Илия жив, он всему голова и делает как хочет.
Поздней осенью в село явился экзекутор и угнал Петрова вола в счет судебных издержек Илии. Петр не пожелал его выкупать, и вола отправили на продажу с публичного торга. И только тогда суд возместил Илии убытки. Братья помирились. Но люди, хорошо знавшие нрав Петра, говорили: ненадолго он успокоился.
…Полевые работы кончились, урожай собран и свезен, табак сдан на весы. Крестьяне рассчитываются полученными за табак деньгами с торговцами, платят налоги и радуются, что зима обещает быть более сытой, чем минувшие.
Утром за три дня до сочельника Илия собрался в Приморье за вином к рождеству. Раде не хотелось отпускать отца. Стояли холода, небо хмурилось, погода уже несколько дней была неустойчивая и явно менялась к худшему, да и чего было ждать в конце декабря.
— Не ходи, отец! — сказал ему Раде у крыльца, привязывая к седлу вьюки. — Лучше я пойду с приятелями, я моложе…
— Не глупи, чего еще выдумал?.. Слыханное ли дело? Пойдешь, когда меня не будет или когда ноги мне откажут! Кстати, и разница не велика!
— Можно и в городе купить вина… и обойдется дешевле, — возразил Раде.
— Вот те и на!.. Вино, сфабрикованное газдой, да на рождество, тоже сболтнул!.. Не валяй дурака! Хочется, чтобы вино к рождеству было то самое, прежнее, нашенское, которым седло полгода пахнет, чистое и прозрачное, точно детская слеза… А где найдешь такое? Только в солнечном Приморье.