Он улыбнулся. Вот только взгляд при этом оставался каким-то безжизненным.
— Ну, вот мы и снова вместе, — прошептал он.
Его голос. Она уже слышала этот неприятный скрипучий тембр. Сердце замерло в груди. Потом всё как в тумане. Быстрое движение в её сторону. Боль. И темнота.
12.2
Пирог издавал умопомрачительные запахи. Она заваривала чайник, совершенно свободно распоряжаясь на чужой кухне, которую видела впервые. Руки задрожали, когда по сигналу микроволновки она извлекла отравленный пирог и поставила в центр овального деревянного стола. Надо было срочно успокоиться. Толстый свитер не мог согреть её тела, по которому бегали противные мурашки, появившиеся вовсе не от холода. Как же зябко. Она потерла руками плечи, но это не помогло. В полголоса стала напевать колыбельную песню, которую в детстве слышала от матери и медленно покачиваться из стороны в сторону, чувствуя, как это успокаивает.
Голодный после бурного секса Денис ворвался на кухню словно ураган. Глаза лихорадочно блестели, мокрый волос, взъерошенный на голове, походил на хохолок какаду. Махровый темно-синий халат в голубую полоску делал его похожим на огромного плюшевого медведя. При всё при этом он оставался чертовски привлекательным! «Интересно, а мёртвым он будет так же хорош или…, — подумала и мысленно перекрестилась.» Нет, она понимала, что через каких-то пол час это произойдёт. Отступать она не собиралась. Настораживало другое. Разве нормально думать о таком?!
Горячий пирог на изящной стеклянной тарелке, выглядел совершенно безобидным и вполне съедобным.
— Ты такая хозяйственная, — Денис подошёл к ней сзади и резко привлек к себе. От его кожи пахло морской свежестью.
Её пятая точка, прикрытая одним лишь свитером, напряглась, ощущая его твёрдую выпуклость под халатом.
Он куснул её за мочку уха и шлёпнул по миниатюрной попке:
—Я бы сначала перекусил. Этого парня кормить надо, иначе может дать осечку. — О ком он говорил было и так понятно, но она всё же развернулась и проследила за его красноречивым взглядом, устремлённым вниз. Захотелось дернуть за пояс халата и поглазеть на него в последний раз, пока он ещё мог шевелиться. Надо признать, что за такое короткое время интимных встреч он успел доставить ей незабываемое удовольствие.
Пока Денис ел пирог, она внимательно следила за ним, из-за чашки с горячим какао. Специально выбрала внушительных размеров посудину, в которую уместилось не менее семисот миллилитров горячего напитка. Словно заслон, за которым она не преминула укрыться. Полнейший самообман, но так ей было легче наблюдать, словно сцена из кинофильма. Денис ещё посмеялся, что такое хрупкое создание как она нелепо смотрится с такой огромной чашкой. Она улыбнулась и промолчала, продолжая отслеживать каждое его движение.
Минут через десять, когда он доедал третий кусок пирога, появились первые признаки отравления. Он сильно покраснел. Отставил чашку с чаем в сторону и начал громко кашлять.
— Подай холодной воды, — с трудом попросил он, так как дыхание сильно перехватывало, словно горло сдавливал невидимый железный обруч.
Она медленно встала, подошла к раковине обернулась. Не хотелось пропустить его агонию. Ей было до жути интересно.
Денис мучился от болей, не понимая, что с ним происходит. Внутри все горело, словно он хлебнул вместо чая соляной кислоты. Боль была нестерпима. Он с5крючился на стуле, хватаясь за живот.
Она наполнила стакан водой и протянула ему.
— Что с тобой?
— Мне очень плохо, — Денис громко вскрикнул и сильней прижал руки к животу. — Все жжет, словно в огне горит. — Он подскочил со стула и заметался по кухне. — Господи, невыносимая боль! Врача! Мне нужен врач!
Она прищурилась. У него началась паника. Надо его успокоить, а то своими воплями растревожит соседей.
— Иди, ляг на кровать, а я вызову скорую! — распорядилась она, чувствуя, как обливается холодным потом лицо. Теперь она испытывала что-то похожее на жалость. — Это все виски. Ты зря пил на голодный желудок. Вот тебе и приступ гастрита. Это всегда больно, но поправимо. — Она откровенно лгала, глядя ему в лицо. Оказалось, созерцать агонию человека, с которым была близка, не так просто как она рассчитывала. «Боже, пусть это скорее закончится!» — Я побегу в аптеку, куплю что-нибудь обезболивающее, пока едет скорая. – Прозвучало убедительно. На самом деле это был лишь предлог, чтобы улизнуть из квартиры и вернуться когда с ним будет покончено.