В парке, недалеко от своего дома, Лана разместилась на лавочке, чтобы насладится божественным кофе, который прикупила по пути своего шествия в кофейне. Она любила натуральный, крепкий без добавления молока, сливок и сахара.
Наслаждаясь напитком, она не заметила цыганку, подсевшую к ней.
— Золотая моя, давай погадаю. На судьбу разложу, всю правду скажу! — зазывающим взглядом смотрела на неё черноокая ворожея, тасуя в руках старинную колоду карт.
— Я не верю в гадания, — задумчиво отозвалась Лана. — Характер и поступки человека создают его судьбу.
Женщина хитро прищурилась в ответ. На вид ей было около сорока лет, может немного больше. Приятное лицо, длинный черный волос и прямой тяжёлый взгляд, от которого стало неуютно. Девушка поёжилась и закрылась, обхватив себя руками.
— Правильно говоришь, поступки. Вот и подумай, почему смерть ходит за тобой. Ты будешь терять близких людей, и сама погибнешь, если ничего не изменишь.
— Не надо меня пугать! — тут же разозлилась Лана. Её голубой взгляд метал искры.
— В тебе живут бесы, хотя ты не плохой человек. Нужно очиститься. Хочешь, помогу?
Словно ужаленная Лана сорвалась с места и, бросив она напоследок: «Шла бы ты своей дорогой!», поспешила в сторону дома, ощущая на себе взгляд цыганки.
Возле подъезда девушка остановилась, замешкав. Нахлынул страх такой силы, что она едва не задохнулась. Сделав глубокий вздох, Лана постаралась успокоиться. Не тут-то было. Сердце учащённо трепыхалось в груди. Ей казалось, что кто-то за ней наблюдает. Лана обернулась, осмотрелась. Никого.
«К черту страхи!» — прикрикнула она на себя и зашла в подъезд.
Горел свет. Лана облегчённо вздохнула. Виной всему убийство Нины. «Надо выбросить его из головы и жить дальше,» — настраивала она себя, поднимаясь по ступенькам.
Когда девушка миновала третий этаж, хлопнула парадная дверь. Послышались торопливые шаги. Кто-то быстро поднимался по ступенькам.
Испугавшись, Лана вскрикнула, и что есть сил побежала, перепрыгивая через несколько ступеней сразу. Она смогла успокоиться только тогда, когда захлопнула за собой дверь в квартиру.
Около полуночи позвонил Денис. Лана была уже в кровати. Играла музыка. Она читала женский роман, пытаясь немного отвлечься от мрачных мыслей.
— Привет малыш, что делаешь? — от его глубокого хриплого голоса по телу побежали мурашки. Лана натянула на себя одеяло, до этого без дела лежавшее в её ног и задрожала, понимая, что причина не в холоде. Она устала быть сильной, дерзкой, независимой и хотела обычного человеческого тепла. Хотела, чтобы любимый оказался рядом и разогнал сумрак обступивший её. Ей хотелось рассказать, как плохо на душе, как ей жалко Авдеевых и как страшно хоронить сразу двух близких тебе людей.
«Давай, распусти нюни и сразу же пополнишь ряды заурядных клуш. Тогда не видать тебе твоего мачо как собственного носа!» — вмешался «рогатый».
— Гуляю с молодым человеком, — пошутила она. Может и не столь иронично, но это всё на что она была способна в таком состоянии.
— Послушай! — вскипел Денис. — Я рискую ради тебя, решаясь на эти поздние звонки! Не хочешь общаться?!
Понятное дело, что ситуация поворачивалась не в её сторону. Даже черт, обычно всех отправляющий куда подальше, запаниковал: «Бестолочь! — сокрушался он, — Скажи, что соскучилась, что хочешь его! Иначе мы с тобой в девках останемся!»
Впервые за все время «рогатый», казалось, дал правильный совет, но тут вмешалась «святоша»: «Не смей показывать свои чувства! Настоящая барышня должна быть скромной, гордой и недоступной!»
«Нашла барышню! — хохотнул черт. — Или позабыла который это по счёту у неё мужик?! Не с её «послужным списком» говорить о недоступности!»
Лана растерялась. Какой же ей быть. Строптивой, дерзкой или покладистой и нежной!? Она могла быть разной с Денисом, вот настоящей… никогда.
— Не голоси, жена услышит! — съязвила Лана. — Надеюсь, ты в надёжном укрытии?