Внезапно дверь в кабинет распахнулась и Лана от неожиданности сильно стукнулась головой о стол.
Денис осмотрелся, не сразу замечая её светлую макушку, скромно вынырнувшую на поверхность. Листы бумаги были брошены на пол. Громыхать дверцей сейфа сейчас было неразумным.
— Ты что делаешь? — удивленно спросил он, наблюдая как она нехотя проявляется в пространстве: сначала по плечи, потом по пояс и наконец вся.
— В прятки играю, — с серьезным видом заявила она.
— С кем?
— С тараканом, — пошутила она. Порой, её юмор был понятен только ей самой и сильно злил окружающих. Заметив напряженный взгляд Дениса, который понял, что над ним издеваются, она кивком головы указала на огромного чёрного таракана, путешествующего вдоль плинтуса стены, тело которого лоснилось от сытой жизни в тепле и уюте.— Если что, я пошутила, — внесла она ясность.
Шикарный банкетный ресторан «Люкс», расположенный неподалёку от Юсуповского сада, ровно в шесть распахнул свои двери для гостей.
Этот вечер Жанна Аркадьевна организовала для персонала клиники, а торжественный приём для городской элиты был запланирован на следующую неделю.
Светлый просторный зал с высоким потолком и дизайнерскими витринными окнами, квадратными зеркалами в тяжёлых золочённых рамах, многоярусными хрустальными люстрами и роскошным интерьером в стиле итальянского рокко, потрясал великолепием.
Столы для гостей располагались вдоль стен с левой и правой стороны. В центре разместилась семья Жанны Аркадьевны Усольцевой: Николай Игнатьевич, Алла с Денисом и Дмитрий.
И мать, и дочь выбрали наряды от известного бренда «Louis Vuitton», вот только Жанна Аркадьевна отдала предпочтение золотому платью-годе на тонких бретельках плотно обтянувшему стройный стан и округлые бедра и украшенному сверкающим декором, а Алла, выбрала черный полупрозрачный комбинезон с глубоким вырезом на спине, расшитым мелкими самоцветами, сверкающими как звезды в тёмную ночь, дополнив свой образ макияжем: длинными чёрными стрелками «Клеопатры» и яркой красной помадой.
Николай Игнатьевич сидел около супруги с недовольным лицом и откровенно скучал, считая, что собравшиеся «холопы» не стоят его внимания. Из-за этого мероприятия ему пришлось оставить свою «рыбку» на даче, под присмотром Костика, а самому мчаться в город, чтобы участвовать в этом праздничном фарсе. Пока они собирались, он успел выесть «мозг» Жанне, пытаясь убедить, что этот банкет лишняя трата денег и вообще метание бисера перед «свиньями», на что супруга заявила, что в данном ситуации она видит лишь одну «свинью», а точнее «свина», которым является он сам. «Нельзя так пренебрежительно относиться к людям, которые зарабатывают для нас деньги» — заявила ему она. Пришлось подчиниться и ехать.
Настал главный момент торжества. Свет в зале приглушили. Золотой луч прожектора отыскал Жанну Аркадьевна, а вместе с ним и взгляды присутствующих в зале. Заиграл саксофон. Волшебная мелодия, чистая и живая, согревала своим теплом. Под восторженными взглядами и громкими аплодисментами Жанна Аркадьевна поднялась со своего места и неспешно прошествовала к сцене, окутанная волшебной голубой дымкой и светом. Платье искрилось, за ним тянулся шлейф, добавляющий её грациозному образу величия. Эта хрупкая сильная женщина держала в своих нежных руках маленький мир, упорно создаваемый ей на протяжении всей жизни.
Платье сковывало шаги, и она немного приподняла его вверх, поднимаясь по ступенькам, ведущим к сцене. Окинув взглядом зал, она задержалась на лицах любимой семьи, послала очаровательную улыбку надутому супругу, успев отметить, как Вагиф флиртует с молоденькой медсестрой, сидевшей за столом рядом с ним, подливая в её бокал шампанского. Сам он не пил, потому что приехал за рулём своего нового автомобиля, с которым теперь не расставался.
«Вот же паразит! Надо быть с ним строже», — успела подумать Жанна, прежде чем начала свою речь.
— Как же нам повезло. Она потрясающая, — Алла с трудом оторвала восхищённый взгляд от матери, переводя на брата.
— Ага, − подтвердил тот. – Повезло, — и тут же осведомился, — сколько эта канитель продлиться?