Пока отец семейства пребывал в нокауте, Жанна продолжила попытки вторжения в душу сына:
— Давай договоримся. Наша с отцом семейная жизнь тебя не касается, на том основании, что мы твои родители. С тобой же, всё, наоборот. Ты наш ребёнок, каким бы взрослым ты сам себе не казался… Ради твоего счастья мы с отцом готовы на всё. И ты меня своим поведением от себя не оттолкнёшь. Я буду очень настойчива, − она пронзила побледневшего сына решительным взглядом, − очень, − повторила с нажимом она. – Единственный шанс начать жить спокойно – рассказать нам всё здесь и сейчас. Говори немедленно, что с тобой происходит?
— Как я могу доверить свою жизнь и свои проблемы вам, когда вы собственную жизнь превратили в фарс, в спектакль! Вы все по уши в дерьме и считаете, что так и должно быть?!
— Паршивец! — взревел Николай Игнатьевич, подскакивая со стула. Сжимая руки в кулаки, он медленно надвигался на сына. Тот, нарочито развалился на стуле, всем своим видом демонстрируя своё наплевательское отношение к угрозам отца, хотя лицо его было бледным настолько, что казалось, в его жилах нет ни капли крови. Жанна Аркадьевна тут же сориентировалась и возникла прямо перед супругом, перегораживая ему путь.— Отойди, − раздраженно потребовал тот, − я ему сейчас устрою…
Приятная мелодия мобильного телефона прервала семейную ссору. Звонил заместитель Жанны Аркадьевны, Сергей Васильевич, а значит, возникший вопрос был крайне важным, иначе бы он не стал беспокоить. Потребовав тишины, Жанна ответила на звонок. По тому, как внезапно побледнело её лицо, стало понятным, что разговор не изприятных. Выслушав всё, что ей рассказал заместитель, Жанна молча отключила телефон, положила на тумбу, возле окна и, подойдя к дивану, упала на него, словно подкошенная.
— Что случилось? — встревожился супруг. Зная стальной характер Жанны и её состояние, он даже боялся предположить, насколько ужасной должна быть новость, которую она получила. — Что- то с Алкой? С Тёмой?
Серафима, убирающая со стола, тоже застыла в ожидании ответа. Она как никто другой чувствовала хозяйку и была готова прийти на помощь каждую секунду.
— Воды, — полушепотом попросила Жанна Аркадьевна, и посмотрела на домработницу.
Схватив графин с водой со стола, и наполнив стакан, Серафима подала его хозяйки. Пока та с жадностью пила, Сима с тревогой всматривалась в её лицо.
— Произошло убийство, — тихо произнесла Жанна Аркадьевна, возвращая пустой стакан Серафиме. Та взяла его из рук хозяйки, но отходить не стала. Пока она не убедится в том, что Жанне Аркадьевне легче, ни на шаг от неё не отойдет.
− Жанна, кого убили?! – нервничал Николай Игнатьевич. – Говори же, в конце концов!
− Вагифа, − растеряно отозвалась та, и посмотрела на супруга, лицо которого вытянулось от удивления. Жанна очень хорошо знала супруга и была готова поклясться, что он не притворяется. — Вчера вечером, во время нашего празднования, был убит Вагиф, мой сотрудник, — она всхлипнула и жалобно спорила, — что же теперь будет?! Это же крах моей карьеры, репутации! Меня затаскают по допросам, начнут ковыряться в грязном белье, шушукаться за спиной, обсуждать. Кто захочет потом иметь дело со мной и моим центром?!
— Значит, убит, — подытожил Николай Игнатьевич. Он видел, каким его взглядом изучает супруга. Конечно, она подозревает его. — Дела… По началу он сильно испугался, решив, что это Косой. Поразмыслив, понял, что ошибается. Никогда бы такой матёрый преступник не стал бы совершать ничего подобного на мероприятии заказчика. «Странно. Кому-то ещё азербайджанец успел насолить.»
— Ладно, вы тут разбирайтесь, а у меня дела, — неожиданно объявил Дмитрий. Он резко поднялся и добавил, перед тем как уйти из комнаты, — меня пару дней не будет. Отец, я возьму вездеход? Хочу на рыбалку сгонять.
— Бери, — отозвался Николай Игнатьевич, понимая, что речь идёт о его чёрном любимце Nissan Patrol.
— Дмитрий! —окликнула его мать.
— Что?!
— С кем ты едешь на рыбалку?
— Ты его не знаешь.
— Умоляю, хотя бы бери телефон на мои звонки!
— У тебя сейчас столько проблем будет, что два дня пролетят не заметно.
Дмитрий ушел, даже не попрощавшись. Подойдя к окну, Николай Игнатьевич наблюдал, как сын подошёл к его автомобилю с огромным рюкзаком за спиной и массивной дорожной сумкой. Открыв багажник, сложил вещи, сел в машину и поехал к воротам.