Когда позвонил начальник оперативного отдела, Смоляной Вадим, Сергей Трофимович варил овсяную кашу. Настоящую, из цельного зерна, а не ту дребедень быстрого приготовления, именуемую хлопьями. Каша уже загустела и требовала регулярного помешивания. Выслушав оперативную информацию, он выключил огонь на печке, бросил тоскливый взгляд на крохотную кастрюльку с несостоявшимся обедом и быстро собравшись, помчался в гараж.
Желудок жаловался на свою сложную жизнь, пока Злобнов, лихо управляя стареньким Мерседесом, мчал по трассе, вырисовывая в уме схему жертв душителя: Авдеева Нина, неудачное нападение на Барзикову, потом Мустафаев. Его мнение по поводу Авдеевой не изменилось. Он был уверен, что преступник допустил оплошность, приняв её за Барзикову, и вернулся на место преступления, чтобы исправить ошибку и завершить начатое. В Иннокентия Семёновича убийца стрелял, чтобы замести следы. Логическая же взаимосвязь между жертвами Барзиковой и Мустафаевым до сих пор не была установлена.
И вот, список преступника пополнился новой жертвой: молодая женщина, труп которой был обнаружен в лесу Дубковой бухты Финского залива. Может быть, установив её личность, он получит то недостающее звено, и наконец, сможет объяснить выбор жертв убийцей.
Каждый выезд на место происшествие превращался для Злобнова в настоящее испытание на прочность духа. Можно привыкнуть к работе до поздней ночи, к постоянным крикам в кабинете начальства, к непониманию близких людей и даже к одиночеству, на которое обрекает такая жизнь. Привыкнуть к смерти он не мог.
Когда Злобнов появился на месте преступления, следственно-оперативная группа уже закончила работу. Бросив сердитый взгляд на парочку зевак, топтавшихся в сторонке, он направился к телу, распростёртому на земле. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, каким истязаниям подверглась убитая, перед тем как её задушили. Следы крови на ногах, всё тело в синяках и ссадинах. Следы от верёвки на запястьях обеих рук. Убийца до этого момента никогда не подвергал своих жертв сексуальному насилию. Может быть, это не его рук дело?
Приступ тошноты подкатил со страшной силой. Злобнов на несколько секунд отошёл от несчастной, чтобы прийти в себя. Страшно представить, что с твоим близким человеком могут такое сотворить. В школе милиции Злобнова учили, что во время расследования необходимо абстрагироваться. В противном случае, психологические травмы будут иметь необратимые последствия. Сергей Трофимович так и не смог защитить свою душу толстым непроницаемым панцирем. В этом была причина того, что он несознательно отталкивал от себя близких людей, предпочитая жизнь одиночки.
— Антонина Ивановна, — тихо позвал Злобнов, приблизившись к оперативной группе, среди которых заметил судебно-медицинского эксперта.
— Сергей Трофимович, — подобие улыбки лишь на мгновение коснулось её губ. Её годы давно перемахнули пятидесятилетний рубеж. Всегда собранная, суровая, несловоохотливая и резкая. Злобнова она ценила и уважала. — Выглядите ужасно. Надо больше отдыхать, голубчик. — Она укоризненно покачала головой.
— Нам всем это бы не помешало.
Антонина Ивановна развела руками, дескать, что поделать, если жизненные обстоятельства складываются иначе, чем им этого хотелось.
— Насильственная смерть вследствие удушения. На шее обнаружен женский капроновый чулок, которым жертва была задушена, — пустилась она в объяснения, не дожидаясь конкретных вопросов. — Перед смертью девушка подверглась сексуальному насилию. Смерть наступила примерно семь-восемь часов назад. Преступник убил девушку в другом месте. Сюда перевёз на автомобиле и оставил у обочины дороги. Более подробно, после лабораторных исследований и вскрытия.
— Бедная девочка, — едва слышно пробормотал Злобнов. — Странно. Преступник словно хотел, чтобы тело побыстрее обнаружили.