— Попахивает сказками Гибсона, — проворчал я. Сравнение с чистым никотином мне не понравилось. Вспомнилась зловещая капля, убивающая лошадь и аннигилирующая хомячка.
— Вы про старинное худло? Не-е, я вам серьёзно говорю. Хотя всякие текучие и бесформенные чудища сибири были и у фантастов, точно. Но реальные люди жутко консервативны. И даже сейчас стараются моделировать свои скины более-менее человекоподобными. Ну там руки-ноги, голова… Это гораздо труднее ваять, и не так интересно, как то, что мы вам покажем. Вот смотрите: у вас два глаза, оба спереди. Сектор обзора не более 200 градусов, если не вертеться. А в сибири такие детальные фичи необязательны. На зрительный нерв можно сливать полный сферический обзор. Словно вы — не человек, а отдельный круглый глаз. Так же и с остальными членами… в смысле, с органами чувств.
— Отдельный круглый член!!! — выкрикнул Саид.
Оба хакера заржали, а я с ещё большим сомнением оглядел аппаратуру. Какие-то проводки, смотанные изолентой… Платы, торчащие наружу из открытых корпусов… И два мальчиша-кибальчиша, накурившихся гашиша. Очень светлая перспектива, м-да. Сибирьпанк в дырявых варежках.
— Да вы не перегружайтесь, док! Всё под контролем. Правда, иногда Саид устраивает всякие штучки под настроение. Типа, чинил он недавно ореол одной тётке, и дёрнуло его посмотреть, на что её приёмник настроен. А там — мыльный сериал «1001 ночь». Ну, Саид разозлился почему-то. И вместо обычной воспроизводящей головки поставил записывающую. И отдал ей этот ореол, вроде как починил. Так теперь эта тётка — натуральная Шехерезада. Каждый день рассказывает сказки медбратьям на Пряжке.
— Военные давно этим занимаются, — поддакнул Саид. — И в Эмбрионовой долине, там у каждого третьего чипсы в черепушках. А наша Европка как подсела на дешёвый ширпотреб, так и не слазит. Сплошная попса-шамса и никакого прогресса. Ну ничего, я вчера подобрался к одной дырке в израильской телефонии. Скоро пойдём доить ихний Моссад-прасад…
— Профессор, не смотрите так скорбно, я пошутил! — продолжал Сергей, возвращая «кальян» Саиду. — С помощью ореола ничего записать нельзя. Стандартная наколка для чайников. А вот когда Саид сделал базар-контроль, это был реальный улёт! Аккуратная такая мулечка, прямо в коробочке из-под пультика для телевизора. Начисто вырубает речевой центр на расстоянии десяти метров. Скажем, подходит к нам в кафе очередная плеченогая фея из «Нетпросвета», и давай впаривать какие-то якобы очень крутые и запрещённые варежки. Хотя даже невооружённым лаптем видно, что все её флэшки нафаршированы троянами УКИБа так, что вот-вот звёзды на пластике проступят. Ну, мы этой козе вежливо так говорим — мол, ваша циска купила бы тампакс и заткнулась, не мешала честным кодерам иметь свою «Хакнутую Мэри». Но фея не отстаёт, её лишь переклинивает на другую тему…
— Она на ходу строит твой персональный покупательский профиль, я же тебе объяснял, — перебил Саид. — По голосу и прочим ключам. Это не настоящий отовар, но тоже иногда неплохо угадывает желания.
— Ну да, она наверное решила по нашим комментариям, что у нас проблемы с сексом. И давай ещё громче нас пинговать: «Виртуальный обмен телами!!! Невиданное развлечение для любителей острых ощущений!!! Почувствуйте мир телом вашей подруги, пока она смотрит на мир вашими глазами!!! И ваша любовь станет крепче!!!» Тогда Саид достаёт пультик, и на кнопочку — чик! И всё, немое кино, девица без презента. Ничего понять не может, бедная, руками за горло хватается — полный бряк, в общем. Но однажды Сай многовато травки выкурил и не тем концом пультик направил…
Хакеры снова заржали. Меня дурили и пугали, как новичка.
— Что касается травки… — начал я. И остановился.
Молодёжь насторожилась: никак профессор собрался «лечить»? Но я замолчал лишь для того, чтобы понаблюдать, как давно забытый голубой дым вытягивает из памяти вереницу картинок прошлого: костры на крымском берегу, волосатые люди, одетые в одни только феньки… И Лиза-Стрекоза, совратившая меня прямо там, в трех метрах от костра, под звон браслета с бубенчиками на её щиколотке.
— Что касается травки, у меня тоже был замечательный случай, в августе 91-го. Мы стояли тогда в Рыбачьем, в Крыму. И в одну из ночей, обкурившись, устроили полный сабантуй: пели, плясали, вызывали дельфинов, ходили в автокемпинг грузить цивилов разными байками… А утром — я только-только уснул, часов в семь — кто-то будит меня и серьёзно так говорит: «Вик, нам всем пиздец: в Москве военный переворот!» А я ему отвечаю: «Мужик, ну хоть бы в такую-то рань не грузил, а?! Граждане СССР имеют право на сон! Накурился с утра — иди восход встречай». И на другой бок переворачиваюсь. А днём проснулся, смотрю — натурально, все наши вокруг приёмника сидят притихшие. И по всему побережью такие же кружки, словно пена огромной волны сошла, а пузырьки на песке остались. Ну, а вечером мы опять покурили, и у них там в Москве всё наладилось. Ладно, чего болтать, давайте сюда ваш хайратник!
— Наш человек, — полу-уважительно, полу-саркастически прокомментировал Саид.
Он поднялся и стал надевать на меня самопальный шлем. Я бросил взгляд на своё отражение в дверце шкафа. Если бы лилипуты решили устроить на голове Гулливера свалку металлолома, его голова выглядела бы именно так. Сергей, помахивая «кальяном», продолжал:
— Честно, профессор, ничего опасного. Грубо говоря, просто смесь телевизора и энцефалографа. Саид даже думает, что этой штукой можно мультиков лечить.
— Каких мультиков?
— Ну, мультиперсоналов. Помните, вы читали лекцию, про виртуальные театры и всё такое? И там у вас было про одного мужика, который был одновременно и человеком, и волком тамбовским. И звали его, кажется, Мистер Шакал.