— Мы не спим вместе. Вы это хотели сказать?
— Не мне об этом говорить, мадам.
— Но ведь в вашей супружеской жизни наверняка были периоды, когда вы не спали с мужем.
— Мадам!
— Ах, я не хотела… я не хотела сказать, что вы спали с кем-то еще. Я хотела сказать, что вы или ваш муж могли приболеть, и один из вас шел в другую комнату, чтобы дать другому поспать.
— Ну что ж… Пожалуй, иногда…
— Вот так и у нас с месье. Я попала в катастрофу и плохо спала, вот мы и подумали, что будет лучше, если я буду жить в отдельной комнате.
— Всегда, мадам? — прямо спросила мадам Бессе.
От этого вопроса Стефани поежилась.
— Все меняется. Может быть, не у вас или вашей семьи, но у большинства из нас. Я, в отличие от вас, не могу загадывать, что будет на следующей неделе или в следующем месяце. — Она бросила взгляд на часы. Эти золотые часики Макс подарил ей, когда они приехали в Кавайон, сказав, что теперь ей нужно будет знать время, самой составлять распорядок дня, не то, что в больнице. — Нам пора домой. Мосье должен звонить, а если меня не будет дома, он встревожится.
— Хорошо, мадам. — Снова плотно сжав губы, мадам Бессе приняла церемонный вид, с которым держалась раньше. — Если мадам хочет, чтобы я повела машину…
— Нет, я хочу сама поехать домой. К тому же мне надо учиться ездить задним ходом, не так ли? Не могу же я всю жизнь ездить только вперед.
Мадам Бессе слегка улыбнулась.
— Ваша правда, мадам.
— Тогда будете меня учить. Мадам Бессе, я за многое хочу сказать вам спасибо. — Стефани взяла мадам Бессе за руку и сжала, когда та попыталась ее отдернуть. — Но прежде всего за сегодняшний вечер. Я прекрасно провела время. И еще мне кажется, мы с вами подружились. Может быть, как-нибудь вы пригласите меня к себе на ферму. Мне бы хотелось на нее посмотреть. И познакомиться с вашей семьей.
— Если мадам пожелает…
— Ну я же только что сказала, — нетерпеливо бросила Стефани, встала и пошла за своим дождевиком. Хорошее настроение, которое было у нее только что, исчезло: сейчас в кафе были просто две женщины, огонь в камине затухал, на кухне гремела посуда, и пора было ехать домой.
На улице было уже темно. Они бегом бросились к машине на стоянке под длинными фонарными столбами. Дождь по-прежнему хлестал по лужам и отскакивал от веток деревьев. Стефани уселась за руль, думая что придется ехать в темноте, ехать под дождем, ехать задним ходом. Повернувшись к мадам Бессе, она хотела предложить, что, может, в конце концов…
Нет, подумала она. Эта женщина никогда не бывала дальше сотни миль от дома. Если она может вести машину, то смогу и я.
И вот, слушая указания мадам Бессе, Стефани включила передачу заднего хода, осторожно нажала на педаль газа и очень медленно отпустила сцепление. Глядя через плечо, она по кривой поехала назад, пока не оказалась перед колоннами въезда в аллею. Она посмотрела на мадам Бессе, та торжественно кивнула и повторила указания насчет первой, второй и третьей передач. Миновав ворота, Стефани свернула направо и выехала на центральную улицу.
В темноте, под проливным дождем свет фар освещал дорогу впереди лишь на несколько ярдов. Уличных фонарей не было, но она уверенно вела машину, ориентируясь по каменным стенам справа, которые привели к ограде и воротам ее дома. Миновав ворота, она остановилась перед дверью гаража, повернула ключ зажигания и глубоко вздохнула. Я сделала это и ни во что не врезалась. Может, и осталось несколько царапин, но я не разбила эту великолепную, великолепную машину.
Выбравшись из машины, они бегом бросились к дому. Мадам Бессе пошла на кухню, а Стефани осталась в гараже, стоя рядом со спортивной машиной Макса. На этой я тоже буду ездить, подумала она. И на его «рено». Или… а почему у меня не должно быть своей машины? Не могу же я спрашивать у него разрешения всякий раз, когда мне хочется съездить на рынок. Спрошу, как только он вернется.
Положив руку на сверкающую машину, она нежно, словно живую, погладила ее. Я буду ездить, встречаться с людьми, заходить в магазины, покупать себе вещи. Буду со всеми разговаривать. И тогда узнаю, где мое место. То место, которое будет меня устраивать. И тогда я не буду чувствовать себя такой потерянной.
Глава 8
Мадам Бессе куда-то уехала, и в светлой кухне остались Робер и Стефани. За окнами дул сильный мартовский ветер. Под весенним солнцем в саду пробивались из земли цветы и на деревьях появлялись крошечные почки. Ветви платанов, коротко обрезанные осенью, того и гляди начнут расти, лето в Провансе уже было готово вступить в свои права. Робер стоял у плиты, Стефани — рядом. Зачерпнув столовой ложкой из кастрюли, в которой, булькая, варился соус, он осторожно подул на нее.