Они молчали, обе глядели на подрагивающее пламя факела на стене.
— Значит… — проговорила Гермиона, нарушая тишину. — Это вы?
Ксения перевела взгляд на женщину:
— Я не знаю, наверное, были варианты, ведь это всего лишь пророчество. Но сейчас я почти уверена — если и мог появиться такой гость, то это, скорее всего, именно я. Потому что все сходится: я родилась в конце марта — четвертого после того, как Гарри Поттер убил Волан-де-Морта. Свет победил восьмиглавого змея. Меня зовут Ксения, что с греческого значит «гость».
— Мертвый заговорит… — произнесла Гермиона, пытаясь понять. — Что это значит?
— Дамблдор, — улыбнулась Ксения. — Портрет мертвого Директора заговорил со мной. Он ведь знал содержание пророчества… И меня поставили перед выбором.
— Небо или трава… Синий или зеленый… — размышляла Гермиона, закусывая губу. Потом подняла глаза на Ксению, глаза светились пониманием: — Рейвенкло или Слизерин?
Слизеринка кивнула, чуть улыбаясь:
— Вот когда я действительно поверила. И сделала свой выбор. Шляпа дала мне этот выбор. Я выполню предназначение. Я хочу помочь свету вернуться в душу Гарри Поттера.
— Но как? Я не знаю, как вам это удастся. Он отгородился, он буквально захлебывается своим горем, своей виной…
— Гермиона, вы абсолютно правы. Виной, — улыбнулась Ксения. — Я много об этом думала, прочла о мистере Поттере все, что смогла найти… Я поговорила с Лили. И, кажется, поняла, как ему помочь…
Ксения была права, пригласив для разговора именно эту женщину. Гермиону Грейнджер, девочку из Золотого трио. Не зря же ее воспоминаний о Мальчике, Который Выжил, нигде найти не удалось. Потому что сидящая перед Ксенией женщина, кажется, единственная понимала, что значило для Гарри Поттера быть этим Мальчиком.
— Теодик Манчилли рассказывал, что воспоминания Гарри Поттера слились в один длинный туннель. Без выхода, без света. Только вина. Он винит себя в смерти людей, которые были рядом с ним, — Ксения пристально смотрела на Гермиону. Нужно было, чтобы она поняла, чтобы эта женщина именно поняла. Только она сможет сделать то, что не под силу никому — показать Гарри Поттеру свет. — Он винит себя в том, в чем никогда не был виноват. А на эту вину накладывается все остальное: необходимость все еще носить маску того, кто давно мертв, боль, воспоминания. Это затягивает.
— Но раньше он справлялся с этим, — грустно заметила Гермиона.
— Да, справлялся, — согласилась Ксения. — Но к уже давившей на него вине прибавилась погибшая жена. Я думаю, он был к этому не готов. И теперь он действительно погружается все глубже, все дальше уходит по своему туннелю.
— Как ему помочь?
— Он видит тьму, но не видит свет. В любом туннеле есть ответвления. И есть выход. Ответвления — это те моменты, когда он мог свернуть с пути, на который его толкали. Ведь его буквально втолкнули в тот мир, где культивировался Мальчик, Который Выжил. Ответвления — это те моменты, когда он и этот Мальчик-герой были разными людьми. И вы должны помочь Гарри Поттеру свернуть с протоптанного пути вины и горя, увести его прочь…
— Как?
— Во всем есть темная и светлая сторона. В мистере Поттере есть обе стороны. Но тьма, которую его заставили в себя впустить, каждый год в Хогвартсе буквально перековывая его душу, сейчас побеждает. Нужно помочь свету. Там, где есть темный коридор, есть и светлый. Возможно, через некоторое время этот светлый коридор вновь вольется в темный, но он всегда — слышите? — всегда снова отделится.
— Я не понимаю, — задумчиво, нахмурившись, произнесла Гермиона.
— Вы должны пройти с ним весь путь по туннелю, сворачивая там, где брезжит свет, помогая преодолеть тьму. И вывести его к выходу. В конце тоннеля всегда есть свет, — Ксения мягко улыбалась.
— Ксения, я все равно не понимаю…
— Я смогу стать проводником, — проговорила она. — Это сложно, это потребует больших сил, возможно, всех…
— Ксения, вы с ума сошли? — Гермиона поднялась, видимо, таким образом протестуя. — Я читала о проводнике! Вы рискуете не просто проваляться в постели неделю после такого, потому что совершенно ослабнете, но и просто можете потерять свой дар!
— Я знаю, — тихо ответила Ксения. Тихо, но твердо. — Я сделала свой выбор, миссис Уизли. Я исполню предназначение. Мой дар — не такая уж высокая цена за то, чтобы свет снова победил.
Гермиона пыталась хоть что-то сказать, но Ксения поднялась и встала перед ней:
— Мы должны это сделать, потому что без нас Гарри Поттер погибнет. Он погибнет, а с ним — целая эпоха. С ним может кануть во тьму весь магический мир. Думаю, что без Гарри Поттера, обратившегося к свету, вам не выиграть эту войну… Дамблдор это знал, ведь он никогда не оставлял своего ученика без помощи. Помощь всегда приходила вовремя, ведь так?
Гермиона все еще сомневалась.
— Я не смогу без вас ему помочь, — Ксения смотрела прямо в глаза женщины. — Я не могу вывести его из туннеля, потому что я не видела света его жизни. Я не смогу его опознать. Вы — сможете.
— Что от меня требуется?
— Завтра ночью я приду к вам, я соединю вас заклинанием и своей силой, вы сможете проникнуть в спящее сознание Гарри Поттера. В сознание, в чувства, в то, что зовется душой, — улыбнулась Ксения. — Нужно торопиться, пока не стало слишком поздно… И еще один момент, миссис Уизли. Смерть Седрика Диггори… В этот момент Гарри Поттер слился с Мальчиком, Который Выжил. Он принял свою судьбу. И в этот момент он осознал свою вину… Именно тогда, как мне кажется, он твердо решил, что пройдет путь того Мальчика до конца. Потому что принял на себя вину за смерть друга…
Гермиона кивнула, прикусив губу. Ксения верила — она все поняла, она сможет. Потому что иначе не сможет никто.
— Ксения, я вижу, что вы понимаете, на что идете. Это жертва…
— Нет, это не жертва. Это дань свету, который подарил нам всем Гарри Поттер. Это притяжение, это предназначение. Он выполнил свое, я выполню свое. И мне не страшно, — мягко улыбнулась Ксения. — Возможно, я многое потеряю, помогая мистеру Поттеру, но я уже многое приобрела.
— Джеймс? — догадливо спросила Гермиона, и Ксения лишь кивнула
Они распрощались. Миссис Уизли уходила из больничного крыла в замешательстве, но с огромной надеждой.
— Теперь, Джим, ты можешь уже не скрываться, — тихо произнесла Ксения в пустоту.
Через мгновение на пол сползла мантия-невидимка, и перед девушкой предстал совершенно ошеломленный Джеймс Поттер.
Часть двенадцатая: Шелкопряд
Глава 1. Джеймс Поттер
А ведь они всего лишь хотели сделать Ксении сюрприз. Вот тебе и сюрприз…
Джеймс стоял и смотрел на девушку. Она не была ни смущена, ни рассержена — мягко улыбалась ему, ожидая, наверное, что он заговорит. Сотни, если не тысячи, мыслей бились о череп, отчего голова тут же начала болеть.
— Ты давно знала, что я тут? — наконец, выдавил он, теребя в руках мантию-невидимку. Они с Малфоем решили нанести визит в больничное крыло и пошутить над Ксенией. Но шутка не удалась. Какие уж тут шутки…
— Нет, ты очень хорошо научился скрываться, — девушка глядела на Джеймса, наверное, пытаясь понять, что он слышал из их с Гермионой разговора. А он слышал все, потому что они с Малфоем зашли сюда почти одновременно с Гермионой, откуда-то взявшейся в школе. Джеймс даже теперь не знал, стоило ли оставаться и подслушивать разговор. — Но когда миссис Уизли упомянула… тебя, я на миг почувствовала тебя и даже увидела себя саму.
Ксения сделала шаг к застывшему гриффиндорцу и освободила его руки от мании.
— Малфой, — позвал Джеймс, оглядывая больничное крыло. Ведь Скорпиус должен был тоже все это слышать. Но никто не отозвался.
— Здесь больше никого нет, — Ксения обвела палочкой помещение, наверное, проверяя заклинанием.