«Привет, Поттер! Не мог не разбудить тебя этим волшебным летним утром. Надеюсь, ты рассердишься, что тебя подняли в восемь утра на каникулах. Причем просто так подняли! Я вернулся ночью из Италии. Пришли дату, когда идешь на Косую аллею, не терпится увидеть твою загорелую физиономию. С.М.
N.B. В этом году Слизерин сделает Гриффиндор в квиддич. Не забудь отполировать Кубок — чтобы ни пылинки не было!»
— Придурок! — незлобно фыркнул Джеймс. Взгляд его наткнулся на филина, который все еще сидел на окне. Ждал ответа.
— Пошел вон, не буду ему отвечать, — Джеймс попытался прогнать птицу, но филин лишь сердито клацнул клювом. — Ой, как вы мне оба надоели!
Юноша спрыгнул с подоконника, — по стене, смежной с соседней комнатой, громко шмякнул кулак — извлек из груды вещей на столе кусок пергамента и перо, отыскал чернила и набросал: «Пошел к черту, Малфой! Если я встречу тебя сегодня на Косой аллее в полдень, то дам по твоей наглой, самодовольной физиономии, которую не берет ни один загар. Д.П.
N.B. Я его полирую уже четвертый год, думаю, что и в этот раз буду зря стараться. Но ничего — так Кубок лучше смотрится на полке в гостиной Гриффиндора».
Довольный, Джеймс запечатал свиток и вручил филину, который тут же, сердито ухнув, взлетел и вскоре скрылся из вида. Джеймс же опять забрался на подоконник и с радостной улыбкой уставился на улицу, где во всю вступало в свои права августовское утро. В соседнем доме уже завтракали — Джеймс знал, что мистер Хопкинс рано идет на работу, а его жена выгуливает собаку. А вот и она с огромным сенбернаром — именно этому псу суждено было стать причиной проявления магии в Джеймсе.
Прошло где-то около получаса. Юноша прислушался к дому, но, судя по всему, все еще спали. Отец уже третий день, как в отпуске, значит, мама тоже спит — не нужно готовить ранний завтрак и провожать отца на работу. Брат — тот еще соня, наверное, видит только пятый сон из ночной программы для семилеток. А вот сестра… Джеймс ухмыльнулся, взял с полки у окна обычный маггловый мячик и со всей силы стукнул им о стену, за которой спала Лили. Поймал, снова кинул. После третьего раза…
— Ты идиот! — огненно-рыжее создание в майке и шортиках (на них были нарисованы маленькие саламандры) ворвалось в комнату, отчего дверь стукнулась о стену. — Какого черта тебе не спится?!
Она встала посреди комнаты во всей красе, которая Джеймса этим летом начала пугать. Но сейчас она еще и выглядела грозно — светло-зеленые глаза, в которых еще теплилась надежда на сон, сердито смотрели на Джеймса. Руки она уперла в бока, отчего очень напомнила маму в гневе.
— Доброе утро, Лил, — ухмыльнулся Джеймс, неосознанно потирая шею и приглаживая растрепанные волосы. Она сузила глаза, видимо, хотела сказать что-то колкое, но тут увидела распечатанный свиток на столе, куда его бросил Джеймс.
— Дай угадаю, какой псих пишет тебе письма в такую рань! — фыркнула она, забираясь на его кровать. Это значило, что сестра успокоилась и не проклянет его прямо сейчас.
— С чего ты взяла, что псих? Может, это любовное послание! — возмутился Джеймс, слезая с подоконника и хватая пергамент, чтобы сестра не прочла.
— Ага, я почти поверила. И кто же это внезапно воспылал к тебе чувствами, позволь узнать? — Лили улыбнулась и откинулась на подушки, сладко зевая. — Насколько я помню, с Виолеттой вы расстались…
Джеймс глубоко вздохнул. Он никогда не понимал, откуда девчонкам все всегда известно. Ведь Виолетта училась на год старше Джеймса — на три старше Лили — да еще на Рейвенкло.
Юноша лишь покачал головой и пошел в ванную, не обращая внимания на довольное хмыканье за спиной.
Когда он вышел из душа, Лили в комнате уже не оказалось. Джеймс скинул полотенце, подошел к шкафу и стал выбирать, что бы надеть сегодня. Наконец, услышав от зеркала — «если бы не волосы, я б на тебя запала» — он решил, что готов спуститься на завтрак. Он застегнул пряжку на ремне синих джинсов, поправил белую футболку, засунул в задний карман палочку и уже выходил через оставшуюся незакрытой дверь, когда звуки снизу заставили его на секунду замереть.
Из гостиной этажом ниже доносился смех отца. Причем такого смеха Джеймс, кажется, никогда не слышал. Отец просто истерически хохотал. Парень в недоумении поспешил по лестнице вниз, на втором повороте его настигла Лили, тоже со слегка испуганным выражением лица. Джеймс лишь пожал плечами в ответ на ее взгляд. Они одновременно влетели в светлую гостиную, отделанную в светлых тонах.