ДеВи прыснул, но быстро заткнул рот ладонью и проглотил смех.
— Что смешного?
— Прости, я думал, тебя за двойки выгнали, а ты вон какой добряк оказывается. Значит, только выглядишь злым.
— Это кто тут злой… Давно пинка под зад не получал за длинный язык? — сказал я, хотя и не собирался тратить время на исполнение угроз. — В общем, обидно, мне оставалось всего год доучиться, и, понятное дело, меня не взяли ни в один приличный ресторан, а в единственной итальянской кафешке с лихвой хватало своих рук. Тогда-то и подумал идти за билетами на самолет и звонить отцу, как тут вдруг на веранде этой же кафешки увидел желтое пятно платья — нет, я не приставал к каждой встречной, просто неделю просидел в кампусе, пока ждал документы, и совсем одичал без общения. Я еще до выхода глянул на пиццу через витрину, сразу понял, странная какая-то, тоже с желтыми пятнами то тут, то там, а это… ананасы!
— А что в этом такого?
— Она тоже так сказала и состроила те же глаза и брови, а я просто не мог стерпеть это, сел напротив (хорошо, она одна была, а то совсем странно получилось бы), и высказал все недовольства. Уму непостижимо, ладно я, но они совсем традиции и культуру позабыли — и это еще Италия, называется, я долго не мог смириться с пеперони и оливками, но ананасы…
— Но это же вкусно.
— Треска и креветки — это тоже вкусно, но не на пицце! Хотя не удивлюсь, если через десяток-другой лет и такое придумают… Но каким-то чудом Оле удалось уговорить меня попробовать — она очень настырно предлагала, чуть ли не в рот засовывала, мол, я идиот такой и не знаю, о чем говорю. Я умею признавать вину, это было не так отвратительно, в каком-то роде даже интересно, но это не пицца. В возмущении я еще потом всю дорогу рассказывал историю, детство и о том, как правильно готовить, все хитрости-ловкости, целый курс лекций по пиццеведению. И под конец она бросает мне что-то вроде, раз я такой знаток пиццы, должен показать ей, как надо. На шутку отвечают тем же, вот я и сказал, что без проблем, с нее только плита и ингредиенты. Она сама назначила дату, время, назвала адрес и дала номер телефона — шуточка затянулась, и все тянулась, пока на ее столе не дымилась лучшая пицца в городе. Весь вечер болтали за Италию, куда она всегда мечтала поехать, за мои кулинарные умения и универ, я случайно ляпнул про свое положение. Время пролетело быстро, и надо было уже уходить, а на пороге она знаешь что говорит мне?
— Быть ее парнем, — сразу же выпалил ДеВи.
— Почти, почти! Говорит, что ей не помешал бы дома такой кулинар…
— Хм… Зачем?
— Темный лес ты! Но я тоже сначала не понял — это просто похвала, шутка такая, признание в любви, или все сразу? Оказалось, это она из доброты предложила пожить у нее, пока не найду работу, без намеков и подтекстов, хотя черта с два девушки парням такое предлагают. Не сразу, конечно, она меня пустила, еще неделю мы просто гуляли и болтали — небось, хотела убедиться, что я не маньяк какой-нибудь, а я ж как открытая книга, все на лице напечатано. Так мы и стали жить, я готовил, помогал в магазинчике и все пытался себя куда-нибудь пристроить, и это именно она наплела начальнику фабрики, мол, я красавец, творческая личность и просто душка, который еще принесет кучу прибыли. Недолго мы держались по разным полюсам квартирки, нас притягивало во всех смыслах — не нужны тебе все подробности, просто скажу, что, в конце концов, мы с чистой совестью могли называть себя парой.
И я уже хотел рассказать, что все шло очень даже гладко, так бы и все сто лет, и про то, как Оля застала меня врасплох три дня назад, смотрела так серьезно, что пришлось взять денек-другой на подумать, взвесить все за и против детей, хотя никаких за, собственно, и в помине не было. А ДеВи нагло влез в паузу, взятую на одышку, и выкинул кое-что поинтереснее:
— Армани, если тебе дорога мисс Оля, иди и поговори с ней прямо сейчас. Мы в ловушке, отсюда нет выхода, а монстр вряд ли отстанет от нас. Другого шанса может и не быть, понимаешь?
У меня челюсть отвисла до пола, я и правда подумал, что не хочу перед смертью жалеть, что в последние минуты мы сидели в десяти метрах друг от друга с ворохом обид за пазухами. Я аж взглянул на него, не появилось ли там бороды и морщин, но нет, сопляк сопляком — так и запишем, своих проблем по горло, зато в советах другим прямо-таки мудрец. Зато рассмотрел здоровенный фингал у него на левом глазу, нетрудно догадаться, чьего авторства и даже какой давности.