Наши дети не мусор, не трава и не еда, сраные вы ублюдки!
Черный силуэт по центру — из-да дымки все размыто. Монумент, башня? Чем бы ни было, оно поднималось к потолку, и только по этим очертаниям можно было понять, что здесь есть верх. Неизмеримая высота, больше, чем в прошлом помещении. Снова вопросы: кто и… для кого? Постепенно дымка рассеивалась: еще одни врата на возвышении, к ним вел десяток каменных ступеней. Меня уже тошнило от вида древних створок; одна была приоткрыта — щель узкая относительно бесконечной высоты врат, но хватит пройти монстру. Я был уверен, что кошмар шел именно туда.
Почему в центре помещения? Куда вели эти врата, если за ними ничего не было? Портал? Вспомнились слова из рассказа Бенедикта Саввы: врата, дьявол. Я уже не удивлюсь последнему.
Мы присели за стеной тел в 20 метрах от ступеней. Лицо девочки в ряду трупов привлекло мое внимание: наивные глаза, ясные, даже когда высохли, и легкая улыбка, будто в протест окружению. Слишком маленькая еще. Наверное, даже не поняла, что происходит, думая, что это игра, розыгрыш? Или была уверена, что волшебная фея спасет ее? Чуда не случилось, а мир лишился одной светлой жизни. Не одной, далеко не одной…
Мысль сформировалась четко и ясно: кошмары должны быть убиты. Все, поголовно.
— Он приближается к подножью, — прошептал Бенедикт Савва, выглядывая из-за укрытия. Снова присел. — К счастью, я не наблюдаю других кошмаров по близости, значит с вашим щитом и моим оружием у нас получится защищаться и атаковать его, победив без труда. Если же нет, — он достал металлический шар с чекой и передал его мне, — вам придется подобраться ко рту, который находится на животе, и вложить в его нутро эту активированную бомбу. Вам все понятно, мистер Рей?
Я кивнул. На словах всегда проще.
— И все же мои мысли не покидают эти исполинские врата, — добавил он. — Неужели по ту сторону находится… сам Морфей.
— Да, — вырвалось у меня неожиданно.
Я вынул обойму из пистолета и пересчитал патроны: 7 штук.
— Мистер Рей, что вы задумали?
— Я пройду через них и убью его.
— Ни в коем случае — это самоубийство! Вероятнее всего, это те самые врата, о которых говорили наши товарищи и откуда они вернулись обезумевшими.
— Это нужно сделать, хотя бы попытаться. Любой ценой. Моя жизнь — мелочь по сравнению, — я обвел рукой пространство, — со всем этим.
— Дурная кровь… Дьявол с вами, Алек, распоряжайтесь вашей жизнью, как пожелаете! — сказал он злостно, срываясь на крик. — Но спешу напомнить, что в этой экспедиции я отвечаю за вас и отдаю приказы, а вы подчиняетесь. И если уж грезите самопожертвованием, будьте уверены, случай еще представится не единожды, а моя задача оградить или хотя бы отдалить вас от этого, сделав как можно более полезных вещей. Поэтому вначале вы поможете уничтожить кошмара и Мэда Кэптива, а после уж хоть стреляйте себе в висок и лишайте себя возможности увидеться с дочерью, чтоб вас! Возражений не принимаю: представьте щит, как в битве с фантомом, и идите за…
Барабанная дробь усиливалась в тон напряжению диалога. Я понял, что это было, за 3 секунды до жуткого стрекота, протяжного свиста в воздухе и грохота удара. Насыпь трупов треснула надвое, и половины рассыпались, как башни в дженге[2]. Мы отпрыгнули в разные стороны, части и обломки тел летели, катились к нам, когда кошмар прошел вперед. Та же тварь, которую я видел в подвале приюта. Мерзкая помесь членистоногих: уширенная паучья форма брюха с панцирем и формой конечностей от омара, а их количеством — от сколопендры. Сейчас монстр опирался на 10 пар, еще 2 были сложены на передней S-образной части туловища… Где ребенок? Я посмотрел на ступени; мальчик лежал у первой, сжавшись в клубок. Живой. Лицо спрятано, края пижамы заходятся волнами — весь ужас вокруг парализовал его, можно не беспокоиться, что убежит.
Когда я повернулся, Бенедикт Савва уже держал рукоять двуручного меча на уровне груди. Толстый клинок неподвижен в жилистых руках. Почти невесом, как и щит? Кошмар зашипел и пошел на него в атаку — черт! Я пытался вспомнить, как у меня получилось, потому что ничего не делал тогда. Щит просто появился в нужный момент. Напряжение, опасность? Или сильное желание.
Я закрыл глаза, представляя Лесли, Владу, Марину, Алисию… Я должен защитить. Не их. Но во имя них! Во имя всех, кого я потерял, чтобы спасти многих других… Сжав ладонь в кулак от напряжения, я почувствовал в нем рукоять щита.