Сегодняшний день пронесся в памяти отрывками, быстро сменяющимися по кругу. Калейдоскоп с тяжелыми картинами. Дом семейства Дроговичей. Главный вход в офис полиции. Разговор в моем кабинете. Сектор А камер заключения. Алекса, Роуч, Роза Иствуд… Затошнило. Скольких ты, Мэд Кэптив, или твои проклятые сообщники лишили смысла жизни?
Вспомнился недавний сон. Алисия… Он говорил вчера, что заберет ее, а сегодня пропала Владислава. Слишком близко. Как физически, так и духовно. А я трачу время зря.
Я не позволю лишить смысла жизни и меня. Если требуется, я использую жестокий, но действенный способ узнать правду…
Мокрый след тянулся по коридору к двери выхода. Капли притягивали пыль на полу, становясь густой серой массой. Роза Иствуд плакала без контроля, часто моргала, не видя пространства перед собой. Ладонь упиралась в глазницы по очереди, смахивала слезы с набухших щек. На середине пути в 3-й раз упала, подернув ногу. Не чувствовала боли, каждый раз вставала и продолжала продвижение. Пятый нагнал ее, перекинул руку через шею, на свои надплечья, в качестве живой опоры. Попытка поднять на руки. Неудачная. Взмахи руками, толчок, случайный удар по щеке… Это бывает, когда не предупреждаешь о своих действиях. Будет знать.
Шляпка гвоздя выступала из порожка в дверном проеме. Оказался забит не до конца. Подошвой туфель не ощущалось. Зацепилась большим пальцем. С размаху. Вид крови под ногтевой пластиной заставил побледнеть. Место, богатое нервными окончаниями. На следующем шаге согнула ногу от боли, потеряла равновесие. Глухой стук о пол. Ни звука. Пятый засуетился от волнения. Тряс ее за плечи, звал высоким голосом. Постовой офицер вызвал врача по рации и согласился помочь пронести ее в медпункт на первом этаже.
15 минут у меня есть.
В голове щелкнуло, и я сорвался с места.
Сектор А единственный имеет возможность безопасной перевозки преступников. Ржавая металлическая каталка подпирала угол стены. Два положения: вертикальное и горизонтальное. 6 ремней с креплениями по бокам: на лоб, на плечевой, локтевой, тазобедренный, коленный и голеностопный суставы. Предыдущий заключенный решил оставить след перед смертной казнью: коричневое пятно от испражнения. Отмыли плохо, запах остался, хотя выветрился.
Второй компонент плана — ключи от решеток. Постовой не носил связку на поясе из-за вечного шума. Широкое кольцо с 5-ю дюжинами ключей лежало сверху на прямоугольном электрошокере. Взял и то и другое.
Мэд Кэптив скоблил металл, дойдя до нижней трети прута. Поднял голову, когда заметил мои туфли, колеса каталки, вопросительно посмотрел в глаза. Я спрятал черный прибор в рукаве свитера наполовину. Человек теперь не было. В клетке сидело безумное животное-убийца. Отнесся к нему соответствующе: рука скользнула к его шее, контакты уперлись в кожу, щелчок кнопки. Синяя дуга трещала раздражающе громко, привлекала ненужное внимание других заключенных. Вышло быстро, и он не успел ничего предпринять. Затрясся в конвульсии и повалился на пол. Я без труда положил истощенное тело на каталку, затянул каждый ремень на максимальную тугость и поставил вертикально.
Колеса скрипели на каждом обороте, проезжали по каменным крошкам. В креплениях хрустнуло после активного преодоления порожка, но все четыре остались на месте. Прекратили истошную музыку возле малозаметной двери в стене, сбоку от стола. За ней ступенчатый спуск в подвал. Я раскрыл старую дверь, почти слетевшую с петель от резкого действия, перевел каталку в горизонтальное положение и толкнул. Хотя закрыл дверь, грохотало отчетливо, чувствовались все вибрации от ударов. Финальный стук о стену в конце. Заднее колесо отвалилось.
Ничего, звукоизоляция на нулевом этаже хорошая. В подвале тоже. Никто не услышит.
Шаги в коридоре. Пятый забежал в комнату один, тяжело дыша, потом в сектор А. Я закрывал тугую дверь, все медленнее по мере очередного усиления звуков шагов, пока не осталась узкая щель. Ржавые петли скрипнули так, что оглушили меня. Именно когда мой подчиненный стоял в предбаннике. Два испуганных карих глаза устремились на меня, в руках туфли Розы Иствуд. Значит, видел пустую камеру заключения. Дальше я перестал скрываться и быстрым шагом спустился по ступеням.
Освещения в подвале не было. Сначала я ориентировался наощупь, потом снял с пояса полицейский фонарь. Вел каталку по прямой, вдоль водопроводной трубы. Крысиный писк, шорохи когтистых лап. Запах сырости в смеси с пылью, крысиной шерстью и пометом раздражали слизистую носа. Пятый раскрыл себя спустя минуту: видимо, относил обувь владелице по поручению. Мое имя послышалось позади 9 раз.