Еще не время. Скоро.
В этой густой чаще с моей сдерживающей силой, они не могут увидеть и почувствовать, где я. Я невидима. Улыбаюсь нарастающему волнению в моей груди. Близко. Они теперь так близко, что я могу почувствовать их.
Заглядываю за дерево, чтобы увидеть всадников. Их кожа сияет даже в тенистой роще. Хотя их лица не вызывают никаких воспоминаний, моя сила чувствует их и легко идентифицирует. Daoine sìth — самые сильные фейри в Благом и Неблагом королевствах, способные управлять элементами. Они специализируются на вхождении в разум людей и способны манипулировать ими одной мыслью.
Эти — Неблагие. Я уверена в этом. Даже когда они ищут меня, их голод за человеческой энергией ненасытен, требующий рев в глубине их разума. Моя сила может это почувствовать.
— Сюда, — говорит один из них. Из моего укрытия я могу увидеть кроваво-красный цвет его волос, наклон его сильной челюсти. — След заканчивается здесь.
— Это королева? — произносит другой.
— Мне так не кажется, — тихо говорит первый. — Но она могла послать кого-то убить за нее.
Королева. Воспоминание зашевелилось внутри меня, но оно исчезает, как только фейри приблизился к моему дереву. Они двигаются по лесу, как призраки, каждый шаг контролируется таким образом, что ни один звук их не выдаёт.
Но они не знают, что я всего в нескольких футах от них. Судя по тому, как осторожно держатся и ищут взглядом на расстоянии. Они не чувствуют меня, прижатую к дереву, словно я его часть.
Оглядываюсь в поисках оружия, останавливая взгляд на листве у моих ног. Я думаю о том, что произошло на озере, как моя кровь смешалась с силой, чтобы превратить дерево в металл. Я могу сделать свой собственный меч.
Мои губы изгибаются в улыбке, когда я выдергиваю ветку из земли, чтобы разрезать кожу на руке. Сдерживаю дрожь во время пореза. Моя сила течет по запястью тонким импульсом, которого солдаты фейри не замечают. Предвкушение битвы держит меня сосредоточенной, полной решимости. Бесстрашной. Нет времени на страх.
Тонкая линия расплавленного металла образуется вокруг ветви, изгибается и уплощается, образуя тонкую грань. Затем она удлиняется, достаточно остро, чтобы легко прорваться сквозь кожу. Лезвие прекрасно, идеально подходит для меня, с его внутренним, огненным свечением. Предмет силы, сделанный из моей крови, созданный, чтобы убивать фейри.
Я двигаюсь с мечом в руке, скользя по земле вперёд быстрыми, тихими шагами. Мне не нужно помнить свое прошлое, чтобы знать, что я делала это раньше много раз. Мое тело помнит это за меня. То, как мои колени подгибаются, чтобы движения стали быстрее. Как на носочках я касаюсь почвы и переношу свой вес. Как затаиваю дыхание, чтобы выдыхать так же тихо, как и воздух вокруг нас.
Так что фейри в самом конце их трио даже не догадался, что я здесь, пока не обернула руку вокруг него, пока не прижала ладонь к его губам и не скользнула клинком по его горлу.
Он умирает прежде, чем издать какой-либо звук.
Его энергия наполняет меня. Моя кровь воспевает в ответ гимн смерти, который только я и могу слышать. Остальные два фейри останавливаются, будто почувствовав что-то, но не поворачиваются.
Они уверены, что он позади, готовый защищать и охранять их спины.
Это их ошибка.
Первый указывает движением двух пальцев двигаться вперед. Превосходно.
Я осторожно кладу тело фейри на землю и огибаю дерево, прижимаясь к нему спиной, в то время как приближаюсь ко второму.
Я была не права в том, что охотилась так раньше. Это эффективно, жестоко и знакомо, но это другое. Моя сила гудит. Она заглушает мои шаги. Она заставляет мои суставы двигаться так же плавно, как вода, которая течет по камням. Есть в этом необузданность, которую, я уверена, никогда не чувствовала, словно я знаю весь лес и знаю каждое движение, которое должен сделать мой враг.
Я скольжу позади него, как тень. Одной ладонью закрываю его рот, как делала это с другим. Радостный дикий шепот в его ухо пугает часть меня из той жизни, которую я забыла: «Попался».
Моя рука змеится вокруг фейри, словно обнимает его, а затем я погружаю острый край лезвия сквозь его ребра прямиком в сердце. Его приглушенный крик упирается в мою ладонь. Я вскидываю голову, чтобы посмотреть, заметил ли последний фейри.
Наши глаза встречаются.
Он с ужасом смотрит, как я вытаскиваю меч из его спутника и бросаю тело на землю. Кровь капает с моего клинка, кап, кап, кап, ударяется в грязь.
В ту же секунду, когда энергия второго мёртвого фейри наполняет меня, я улыбаюсь. В это мгновение я знаю, что выгляжу как смерть.
Его выражение лица меняется на узнавание. Он произносит лишь одно слово:
— Ты.
Мгновение назад это могло бы заставить меня остановиться. Этого было бы достаточно, чтобы прорваться сквозь туман моего замешательства. Но я слишком далеко зашла. Моя сила, наконец, затихает и удовлетворяется, напевая слова, рыком пульсирующим в ушах: «Закончи это, закончи это, закончи это». В конце концов, он не бежит.
Это его вторая ошибка.
Мои пальцы хватают рукоятку меча. Я резко дергаю запястьем, и лезвие рассекает воздух. Оно ударяет фейри в шею. Его ноги поджимаются под ним, как у подстреленного оленя на охоте.
«Мы все олени»
Кто мне это сказал? Я вздрагиваю от внезапной приступа уязвимости, который приносят эти слова.
«Останови это»
Ничего нет важнее, кроме ощущения его силы, проходящей по моим венам. Теперь моей. Он должен был умереть. Иначе он бы убил меня.
Поджав губу, я шагаю и вырываю лезвие из него.
Моя голова поднимается, когда я чувствую другой источник силы. Этот менее существенен; он не имеет ни такого большого веса, ни того же глубокого, ненасытного голода. Этот больше похож на солнечные лучики, которые пробиваются сквозь дымку моей собственной силы и призывают к чему-то уязвимому во мне.
Чему-то человеческому. От этой мысли хочется плакать от радости.
Я поворачиваюсь, лезвие висит в моем захвате. Вот оно: небольшое свечение в деревьях. Ореол света, который аккуратно поместился бы в моей ладони. Он шепчет имя, звук не громче дыхания. Словно это причиняет ему боль.
— Айлиэн…
Глава 3
Айлиэн. Это имя — бремя, что-то болезненное, острое и колючее. Шесть букв и три слога, которые царапают, царапают и царапают что-то внутри меня, отрывая это, как кожу, чтобы увидеть кровь под ней.
Айлиэн.
Моя память об этом фейри настолько сильна, что я практически ощущаю его крошечные стрекозьи крылья, шелестящие под кончиками пальцев, мягкие и гладкие, как шелк. Его мелодичный смех звонкий, как колокольчик.
Айлиэн.
Нет. Нет, я не хочу этого. Что бы ни связывало с этим именем, каким бы тяжелым бременем это ни было, это слишком для меня, слишком угнетает. Это тяжелый груз, больше, чем любой человек может вынести.
— Айлиэн, — снова восклицает фейри в восторге. — Я почувствовал вспышку силы, и она ощущалась, как ты и … — он делает паузу и слегка наклоняет голову. — Твои глаза выглядят иначе. Как ты смогла…
Затем он подлетает ко мне, его движения настолько быстры, что я вырываюсь из своих воспоминаний. Возвращаюсь к успокоившимся инстинктам, боевой готовности. Это единственное, что я знаю. Это единственное, что чувствуется правильным с тех пор, как я прорвала свой путь наружу из грязи и открыла глаза, чтобы обнаружить себя одной посреди леса.
«Я тебя не знаю. Я не знаю этого имени. Тебя там не было. Никого не было»
— Стой! — мой клинок разрезает воздух между нами, кончик останавливается на коротком расстоянии от крошечного лица пикси. — Остановись! — говорю на этот раз тише. — Не подходи ко мне.
Он поднимает руки, но глаза сужены.
— Убери это. Да что с тобой?
«Ничего. Все. Я не помню»
Он пытается облететь вокруг клинка, но я снова помещаю его между нами.