Облазил все, заглянул и под лестницу, простукал рукоятью сабли плиты, поворошил солому в загоне крабов. Потратил драгоценные полчаса безрезультатно! Наконец, стал разбираться с инвентарем. Снял плащ, потрепанный зловредным прибрежником. Достал все по очереди, кроме панцирной шелухи, разложил перед собой. Осматривал вещь за вещью, пока не дошел до шлема Глумха. Прошелся кончиками пальцев по навершию. Мотать-колотить! Таже фактура металла, тот же контур! Но как⁉ Как гоблинский шлем мог быть… И тут меня осенило! Прям видение свыше снизошло! Вот болотнокожий пакостник проникает в башню маяка. Опасливо пробирается по лестнице. В ярости, прикрывая глаза, привыкшие лишь к полумраку пещер, от нестерпимого, даже на закате, сияния алтаря, Глумх обрушивает удар кряжистой дубины на чашу…Той самой, которая «осколок Палицы Темного Исполина». Вспышка! Дубине каюк. Алтарь, лишенный сакральной скрепы, дает трещину, отколотая чаша, звеня, летит на пол. Свет тускнеет, воцаряется мгла… День за днем, ночь за ночью, гоблин обживает место. Обустраивает лежак, приволакивает котелок, мастерит загон для плодящихся крабов. У Глумха появляется время на досуг. Он обыскивает окрестности, изучает приручение слабых волей существ, на пляже находит обрывок сети. И с почти детской бесхитростностью использует находку по двойному назначению. Вечером ловит рыбу. Утром просушивает и экипирует как кольчугу. В один из вечеров его взгляд привлекает чаша. И он мастерит из нее шлем, валун используя как наковальню, а обточенную волной крупную гальку, как молот. Поэтому «шлем Глумха», шлем, изготовленный Глумхом. Поэтому «гоблинский». Только недалекий пещерный ум мог приспособить и трансформировать произведение искусства в примитивную, уродливую, но практичную поделку. А в скрытой характеристике, наверняка, способность к трансформации прописана! Все сошлось! Бинго!
Поместив измятый шлем перед собой, окропляю предмет «Эссенцией Метаморфозы».
Капли, упавшие на металл, шипят, испаряясь. Махнув рукой на осторожность, полностью выливаю содержимое флакона. Поднимается обширное облако пара, глаза щиплет, зажмуриваюсь.
— Бун!
— Бень!
— Бом!– доносится из-под ног, выгибаются, обретая прежнюю форму, листы и ребра жесткости.
Пар проникает в легкие, я пячусь, откашливаясь.
— Тин-н-н-н,– чистый звук финальным аккордом.
«Уничтожен „Шлем Глумха“. Получена алтарная Чаша Света».
Превосходно! Предмет будто только что отполирован добросовестным мастером. И хранит жар кузнечного огня. Ладони обжигает, пока несу чашу к законному месту. Пазы идеально совпадают с чашелистиками.
— Щелк!
Трещина моментально смыкается, под чашей вновь первозданный монолит алтаря. Щедрый поток света заливает всю площадку маяка, струится над парапетом ограждения, указывая дорогу к дому припозднившимся мореходам.
— Вы восстановили алтарь Света богини Амитэри. Репутация со всеми светлыми богами, а также Покровителями + 1. Репутация с Амитэри (дополнительно) +5. Репутация со всеми темными богами и Покровителями — 1. Жители города вновь получают бафы: Доброжелательность + 100 %, Приветливость +50 %, Уважение + 25 %. Именной дебаф торговца Кинри «изгой» аннулирован. Увы, но имя героя, вернувшего городу благословение богини, останется неизвестным. Награда отсутствует.
Ну вот этим ничуть не удивили. Тут все строго соответствует правде жизни. Наказание невиновных, награждение непричастных.
— Собери все ресурсы!– подсказывает очевидное невидимка голосом Аргентумуса.
Все ресурсы… Все ресурсы. Из ресурсов у меня сабля да сетка. Крабы? Ветка Координация! Навык приручения! Безуспешно… Безуспешно… Безуспешно. Что и следовало ожидать. Ладно, пойду запру дверь хотя бы. Заодно собираю всех панцирных в бадью, выпущу на волю внизу. В любом случае, я здесь надолго не останусь, а им в клетке не выжить. Добравшись до побережья, исполняю намеченное, чтобы тут же получить:
— Мораль +1. Репутация с обитателями острова Маяка улучшена на 2 пункта. Текущая «Нейтралитет +2». Репутация с «обитателями побережий и морей» улучшена на 1 пункт.
Волны мирно лижут прибрежные камни, на горизонте, затянутом тучами, различим парус. Ветер налетел порывом, растрепал волосы. Крабы заспешили полубоком по своим крабьим делам.