Невеселые размышления прерывает воспоминание. «Игра создана не для размышлений, а для действий!» А вот для чего, интересно, создана жизнь? Разумная, как мы ее предпочитаем называть, жизнь. Для размышлений или тоже исключительно движухи для? Вот и вышли мы сами собой на вопрос о смысле жизни. Н-да…
Однако, мысли в мозгу что-то застоялись. Да и конечности размять надо. Пройдусь, пожалуй. Пока влезаю в ботинки, телефон тренькает тихо, но продолжительно. Ясно, информационное сообщение Игры.
«Обновление предварительного игрового интерфейса. С завтрашнего дня будет предоставлена функция „выбор пути“. Предварительно сформированные группы могут переформатироваться в процессе выбора».
Хм-м. Ничегошеньки я не понял. Загляну на форум часика через два. Когда хмель повыветрится, а бурление субстанций, вызванное объявлением Системы, поуляжется. Заодно проверю, как там поживают лоты, размещенный Татьяной на аукционе.
Бреду к набережной. По пути глаз постоянно выхватывает надписи графити на стенах домов. Явно прибавилось образчиков искусства улиц. Почти все посвящены теме взаимодействия с Паяцами. От юмористических и даже откровенно скабрезных до протестных и воинствующих. Причем перевес в пользу последних двух пунктов очевиден. Кто оставляет подобные надписи? Те, кто не был в Игре? Или те, чьи «три вишневые звезды» скоропостижно угасли, вернув только что распробовавшего сладость пирога геймера к безвкусной и серой похлебке обыденности. Когда, к слову, по графику время моего рандеву со страной чудес? Сверяюсь с экраном смартфона, открыв приложение. Ближайшее «окно» завтра.
Рука сама собой открывает список контактов. Мария/Морена, что ты хотела обсудить?
Отвечает девушка на звонок сразу, будто дежурила у телефона, ожидая. Впрочем, то штамп из прошлого. Из прошлого, когда деревья были большими, а телефоны стационарными. И тоже большими, со шнуром провода из корпуса. Сейчас средство коммуникации почти всегда при абоненте, в кармане.
После краткого обмена приветствиями договариваемся о встрече. В кафе ' На взгорке'. Не слышал никогда о таком. Поэтому лезу в карту города, определяю географические координаты. Ага, на западной окраине, далеко. Но и встреча не скоро, через четыре часа. Заодно проверяю отзывы. Ха! Да это профильное заведение. Геймерское, можно сказать. На миг мелькает мысль, что дядька в летах будет смотреться там не уместно. Но я тут же отметаю ее, как пережиток прошлого. Раньше, раньше, дорогой Ахав, смотрелось бы неуместно! Нынче Паяцы, как в свое время на Диком Западе некий господин Кольт, уравняли всех. Или Игре все возрасты покорны.
Звонок застает меня врасплох, пока ладонь еще сжимает мобильник. Номер не определен. Странно.
— Добрый день. Владислав Егорович?
— Он самый. Здравствуйте.
— Иван Алексеевич беспокоит вас.
'Кто? Я перебираю в уме знакомые имена, тщась отыскать нужное. Но без успеха".
— Помните наше интервью после вашей… командировки?– приходит на помощь абонент без номера.
Аааа… Вот это кто. Мастер чайной церемонии в погонах. Ну, не такой уж и мастер. И мундира на нем не наблюдалось тогда. Но мой внутренний цензор (по совместительству мажордом) окрестили представителя структур госбезопасности именно так. С грифом «исключительно для внутреннего пользования» разумеется.
— Извините, не сразу вспомнил,– дипломатично оправдываюсь я.
— Ничего-ничего. Это нормально,– убаюкивающе мягким голосом баюкает мою проснувшуюся тревожность собеседник. И берет паузу. Видимо, сейчас я должен как-то проявить себя. И я проявляю. Как обычно, наиболее прямодушным и наименее оптимальным способом.
— Чем обязан?
«И где твои манеры, Егорыч? Тому ли тебя мама в детстве учила?» — неожиданно вклинилось в диалог альтер эго.
«Что-то не припомню отеческих инструкций об особенностях общения с офицерами госбезопасности»,– обрубил педагогические поползновения теневого неудачника истинный я.
— Да бог с вами…– голос звучал по-прежнему обманчиво безобидно,– ничего вы не должны. Ни мне. Ни государству.
«О… а дело то того… Патриотизмом попахивает»,– тут же открыл еще одну грань непрошеный третий собеседник.
— Ну почему же? Я в курсе, что такое «гражданский долг». Но, как бы, считал его выплаченным вполне в ходе прохождения воинской службы.
— Дела давно минувших дней,– не осуждая, а даже мечтательно как-то откликнулся на мой аргумент Иван Алексеевич,– все мы служили понемногу…