- Так мы сейчас разойдемся! Может, от бури спасемся!
Но вот несколько "Кромвелей" все же сумело выровняться и рвануть к позициям, что занимали девчата. Но их почти сразу же остановили меткие выстрелы. Видимо волчицы в азарте боя, просто запретили себе промахиваться. Англичане столкнулись с поистине немецкой стойкостью. Вот одна из танкеток, утратив остатки мужества, повернула назад. Генерал австралиец что-то скомандовал и, в нее полетели гранаты. Смертельно раненая машина, запылала, а затем еще и снаряды, стали рваться внутри. Такое вот зрелище.
. ГЛАВА ? 3
Несколько дней, точнее пару недель их и вот так и водили по кругу. Затем возвращали назад. Но вычурные сновидения почему-то пропали. Если что и снилось, то как в обычных сновидениях, сумбурно, запоминаясь лишь отдельными фрагментами, и расплывчато. Близко к жизни, или несколько вычурно, но без прежней реалистичной выпуклости.
Поэтому гитлеровцы видимо разочаровавшись погнали колону в другое место. Покормили умеренно, но дали молока от крымских коров.
Повели снова... Олег явно скучал. Надоело ему эта рутина. Никаких приключений, ничего нового, только шлепаешь уже одубевшими и набившими от горной гальки мозоли босыми подошвами по извилисто спирали дорого. Что бы затем вернуться обратно.
И главное, что обидно они как бы выключены из жизни. Не знаешь даже что в мире делается. Может уже гитлеровцы взяли Москву или наоборот наши в Берлине, а Крым отрезан. Как это все надоело!
Но вот рутина прервалась внезапно, и без всякой радости;
Колонну с девчатами-пленницами остановили, бронетранспортеры затормозили, всадники спешились. Двое эсесовцев волоком протащили от опушки к толстяку-профессору и главному начальнику молодую, лет сестры Олег Галины, девчонка в армейском камуфляже, помятую и покрытую кровью. Наблюдательный Олег заметил, что у девчонки явно перебита правая рука и рассечена голова - кровь всё ещё вяло лилась по длинным светлым волосам. В нескольких местах висели обрывки бронежилета, похожие на лоскуты свитера - тоже перепачканные кровью. Поверх бронежилета; тоже оборванная и окровавленная -оказалась надета серая накидка с алым гербом: кречетом, распростёршим крылья.
Галина шепнула побледневшими губами:
-Вот изверги!
Замерев и вытянув по швам стиснутые в кулаки руки, Олег наблюдал за происходящим. В сущности, молчали все пленницы, только эсесовцы галдели над своими ранеными. Да ещё раздался резкий голос толстяка-профессора - он стоял, широко расставив ноги и похлопывая плетью по левой ладони, и сейчас что-то резкое сказал пленнице. Ткнул плетью в кречета на накидке.
Ангелина подсказала пленницам:
- Это крутая партизанка!
Стоявшая перед ним девчонка выпрямился, придерживая правую руку левой. Олег хорошо видел бледное от потери крови и, наверное, страха, лицо с тонкими чертами, очень похожее на лицо Галины. Губы пленницы скривились, она ответила коротко и отвернулась. Нет, понял Олег, не боится партизанка. Фашистам не удастся насладиться страхом юной и красивой жертвы...
Галина шепнула в полголоса:
- Не забудем не простим!
- Ох! Дьяволы! - Невольно, вырвалось у пионера-мальчишки, и его сестра, подавшись к нему, звякнула цепью и крепко прижала лицом к себе. Но Олег всё равно видел - не смог, не успел отвернуться...
Ангелина же наоборот сделала шаг вперед, чтобы лучше рассмотреть.
Дегенераты-эсесовцы навалились на пленницу и швырнули девушку на колени. Круглые пяточки девчонки почернели о копоти и покрылись волдырями - ей уже во время пытки поджарили изящные, босые ножки на жаровне. Но она не стонала ступая на по обожженные подошвы, а только еще больше бледнела и кривили разбитые и искусанные губы. Во взметнувшейся руке толстяка красиво, чисто сверкнул на солнце меч - длинный, прямой. И, очень легко, играючи, рухнув вниз, отсёк пленнице красивую с русыми по плечи волосами голову. Она с неожиданно громким тупым стуком упала на мокрую обочину под гогот эсесовцев. Тело ещё несколько мгновений стояло на коленях, выбрасывая две густые, очень яркие струйки, потом - рухнуло на бок, перевернулось на спину, отчего приобнажилась полная девичья грудь. Тело красавицы, явно не желало умирать, как живое и оттолкнулось многострадальными ногами, дёрнулось... наконец: финиш - замерло.
Какая же алая в свете апрельского солнца кровь!
Олег ощутил сильнейший спазм в желудке и головокружение. Быстрота и простота расправы показались ему душным плотным одеялом, которое набросили на плечи и голову, а сверху ещё навалили тяжеленный с камнями мешок. Мальчишка-пионер понял, что теряет сознание от ужаса и отвращения, и никак не мог избавиться от стоящей перед глазами картины: она снова и снова вспыхивала на тёмном фоне наваливающегося обморока - как стоп-кадр из страшного фильма.
Обнаженная грудь, подпаленные от пытки на дыбе ноги, красивое, почти, как у Галины лицо.
Фильм, фильм, фильм, затвердил Олег про себя, стараясь сосредоточиться на ощущении ласковых руки сестры на плечах и спине.
Хочется прямо сейчас устроить бунт Спартака и все на взводе!
Но колонна пошла дальше. И Олег изведал - глюк вне сна. Он увидел у своей ноги, левой - обезглавленное тело, из которого всё ещё вытекала кровь. Лицо валяющейся рядом головы, к счастью, было скрыто светлыми и золотистыми чуть вьющимися как у сестры Галины волосами.