- Я собираю всех раз в неделю, - рассказывала между тем Корилиана. – И так потом приходится весь день отлеживаться, восстанавливаясь после сеанса. Когда Старейшины замерят твой уровень силы, они дадут рекомендацию, сколько мужчин ты сможешь принять в род без вреда для собственного здоровья. Присматривайся пока. Первые два ряда не отдам, а из остальных можешь выбрать себе десяток.
- А те, что за ширмой? – осмелилась спросить Олеся.
- Да забирай, зачем они мне? Материала они сдали достаточно, взять с них больше и нечего. Ладно, начнем. Феромоны выделяются всей поверхностью тела, поэтому на мне открытый наряд, но нам надо напитать выброс энергией, которую легче всего передать через дыхание. Смотри.
Женщина прикрыла глаза, собираясь с силами, а потом выдохнула сквозь сжатые зубы. У Олеси заломило виски. Поборов желание закрыть глаза и сжать голову руками, она внимательно наблюдала за реакцией сидящих в зале мужчин, отмечая тех, кому энергия госпожи явно не подходила.
Вся подпитка заняла от силы пару минут. Корилиана обессиленно откинулась на спинку кресла, парни же зашевелились, и большинство, тихо переговариваясь, сразу же отправилось по своим делам. Двое подошли к своей госпоже и увели в спальню, придерживая под руки. Покидая зал вместе с Настасом, Олеся заметила, что несчастная троица так и не появилась из-за ширмы. Чуть притормозив, девушка отправила страдальцам легкую красную волну в надежде, что она поможет ребятам скорее справиться с необходимой «процедурой».
***
Дамьян зашел за ширму и опустился на специальную подушечку. Рядом устроились Алий и Вилберн. Приспустив белье, все трое замерли в ожидании. Было слышно, как старшая госпожа что-то объясняет своей дочери. Но вот все разговоры стихли. Секунда, другая, и Дана окатило силовой волной: неприятно, но действенно. Он с отвращением взглянул на поднявшийся член и со вздохом принялся за дело, ведь его ждали долгие минуты стараний. Монотонно двигая рукой, прикрыл глаза, вспоминая вчерашнюю «тренировку» и сладкий аромат юной госпожи. В ту же секунду жаркая волна прокатилась от макушки до кончиков пальцев, упругий ствол под пальцами немедленно обрел небывалую твердость, дыхание участилось, движения стали резкими и рваными. Смутно хотелось чего-то большего. Пальцы разжались и осторожно скользнули вниз, оглаживая плотные яички, тронули ставшую чувствительной промежность, потом, спохватившись, вновь прошлись по всей длине члена. Очень хотелось ткнуться во что-нибудь мягкое, потереться напряженной плотью и снизить нарастающее чувство внутреннего давления. Дамьян стиснул зубы. Что за бредовые мысли лезут в голову! Он активнее заработал рукой, прислушиваясь к себе. Когда уже его организм сжалится и подарит желанное облегчение?
Внезапно в воздухе разлился знакомый пряный аромат с терпкими нотками. Он проник в легкие, разлился по телу и сконцентрировался в паху, сладкими судорогами сжимая мышцы. Рука непроизвольно дрогнула в резком движении, вызывая долгожданное сокращение, и словно лопнула натянутая тетива, отправляя в полет стрелу: в подготовленный сосуд ударила тугая белесая струя. Рядом, одновременно достигая разрядки, застонал Виль.
- Слушай, Дан, что это было? – спросил, немного отдышавшись, парень. Его глаза блестели, на щеках красными пятнами расцвел румянец. – Я словно сиганул с раскаленной сковородки в прохладную воду!
- Юная госпожа решила немного помочь нам, - задумчиво ответил Дамьян, приводя себя в порядок. – Только я не знаю, хорошо это или плохо…
- Быстро вы, ребята, - завистливо пробормотал Алий, - а я ничего не почувствовал.
Глава 9 Чудодейственная сила близости
Вечером, читая подробные досье на каждого из мужчин, Олеся ощутила странный зуд в районе лопаток: кожа чесалась, а изнутри поднималась к поверхности ноющая боль. Промучившись с четверть часа, девушка отложила бумаги в сторону:
- Настас, я плохо себя чувствую, давайте продолжим завтра?
- Госпожа, расскажите, что вас беспокоит? – моментально всполошился добрый лекарь.
- Все в порядке, - через силу улыбнулась Олеся, - спина разболелась и чешется, наверное, стоит пойти и лечь спать пораньше.
Неожиданно Настас побледнел и, вскочив на ноги, развил вокруг взволнованной Олеси бурную деятельность: