Лекарь с трудом отдышался, прислонившись к стене, и внезапно спросил:
- Ну как, уже было?
- Что было? – удивился Дамьян.
- Ааа, значит, не было, - облегченно проговорил Настас и ловко прицепил ему на руку тонкую полоску браслета с какими-то датчиками. – Фух, я боялся не успеть, больно Лесса прыткая у нас. Так, парень, браслет не снимать и не ковырять, как что произойдет, сразу ко мне, я сниму показания.
- Да что случилось-то? – вскричал, не выдержав, Дан, - Какое-то всеобщее помешательство!
- Ничего-ничего, в порядке все. Живи себе спокойно. - Лекарь успокаивающе похлопал его по плечу и, насвистывая веселый мотивчик, быстро скрылся за поворотом.
Надо срочно Виля найти, утвердился в своем решении Дамьян, может, он объяснит, почему все так странно себя ведут.
Друг обнаружился в комнате, судя по влажной шевелюре, он только что вышел из душа, а теперь с увлечением делал наброски в своем блокноте.
- Слушай, Виль, - неуверенно начал Дан, - ты ничего про феромоны не слышал? Когда госпожа собирается выпускать их для нас?
- А? Что? Не, не слышал. А зачем тебе?
- К-как это «зачем»? – ошарашено воскликнул Дан. – Вообще-то мы здесь дней десять живем, у меня, например, организм уже на грани. Мысли всякие дурацкие в голову лезут. И не только…
Виль оторвался от своего занятия и, наконец, осознал суть проблемы. Его добродушное лицо с россыпью светлых веснушек озарилось пониманием, а зеленые глаза весело заблестели.
- Знаешь, - он хитро прищурился, - тебе стоит поговорить об этом с Лессой, ну, то есть с госпожой. Я думаю, она просто забыла, ведь и так каждый день выпускает феромоны для остальных.
- А ты как же? – озадаченно спросил Дамьян.
- А я… ммм… уже получил сегодня свою порцию, - мечтательно протянул этот рыжий вредина. – Поговори, мой тебе дружеский совет. Приди, значит, и четко обозначь свою позицию в данном вопросе.
- Слушай, я тебе сейчас такую позицию обозначу, - прошипел Дан, вконец доведенный странными событиями сегодняшнего дня. – Родная госпожа не узнает.
Зарычав от бессильной ярости и сжав кулаки, он двинулся на друга, изумленно распахнувшего глаза. Еще бы, воспламенившейся кусок льда – это необыкновенное зрелище!
- Эй, тише-тише, - поднял Виль руки и встревожено спросил, - все так плохо, да?
Дан резко сдулся, ссутулился и обреченно махнул рукой:
- Прости, я какой-то нервный сегодня. Не могу я с такими вопросами к госпоже обратиться. Как подумаю, сразу в штанах тесно. Лучше в душ пойду.
Он медленно зашаркал в сторону ванной комнаты, волоча по полу полотенце.
Виль с тревогой наблюдал за старшим товарищем и никак не мог решиться. Сердце леденело при мысли, что утонченно-мужественный красавчик может понравиться Лессе гораздо больше смешного рыжего увальня. С другой стороны, состояние Дана, всегда такого спокойного и уравновешенного, внушало серьезные опасения. Как поступить?
Когда Дамьян вышел из душа, Виль протянул ему небольшой, плотно завязанный бархатный мешочек.
- Вот, держи, только не открывай сам. Если решишь к госпоже пойти, просто отдай ей это, она и без слов поймет, в чем дело. Только помни, обидишь ее чем, голову оторву.
Глава 17 Я хочу так же!
С раннего утра череда срочных дел полностью захватила Дамьяна, не оставляя времени на глупые мысли, но к вечеру тягостное томление в паху и красноречивые взгляды Виля и Настаса пробили зияющую брешь в стене внешнего спокойствия, разбередили душу и вынудили, прихватив подарок, отправиться к госпоже.
Тихо постучав и дождавшись приглашения войти, Дан открыл дверь и вошел в уютную гостиную. Госпожа сидела в любимом кресле с книгой в руках. День выдался туманно-дождливым, с резкими порывами холодного ветра, поэтому к вечеру ребята разожгли в ее покоях камин. И теперь красноватые отблески пламени играли в прятки в светлых распущенных волосах девушки, танцевали на нежной коже и придавали всему облику что-то загадочное и чарующее. Будто королева огненных саламандр почтила своим присутствием скромную обитель двуногих.
Олеся улыбнулась приветливо, ожидая услышать рутинный отчет о проделанной работе, но ее гость, молчаливый и собранный, не торопился подходить к ней. Он стоял у закрытой двери, держа в руках небольшой сверток, будто не решаясь сделать следующий шаг, шаг, способный разделить его жизнь на «до и после».