- Признаться, вы удивили меня сегодня, - старик хмыкнул, пригладив бороду. – Накопители возьмем с удовольствием, многие уже очень слабы, им требуется постоянная помощь. А по поводу феромонов подумаем, стоит ли продлевать агонию, прикрытую заботой о долгой жизни.
На том и порешили. Оставив штук семь накопителей, шумной компанией двинулись домой. Виль без умолку рассказывал брату о своем новом житье-бытье, Настас с Дамьяном обсуждали насущные дела, а Олеся, временно предоставленная самой себе, размышляла, чем еще можно помочь мужчинам в долине Забвения.
И для всех полной неожиданностью оказался посланец Старейшин, ожидающий их в гостиной поместья с приказом в ближайшее время явиться во дворец.
Глава 20 Скорая пчелиная помощь
- Что будем делать? – спросил встревоженно Вилберн, когда за посланцем закрылась дверь.
- Я сопровожу Лессу в город, не стоит заставлять Старейшин ждать, - Настас нахмурился, раздумывая, что стало причиной срочного вызова. – А вы пока устройте Леонеля.
- Ммм, сделаем дела, а потом насладимся вкусным обедом, - мечтательно пробормотала Олеся и умоляюще посмотрела на нового жителя поместья. – Простите, я, наверное, слишком спешу, вам нужно освоиться сперва. Но как же хочется вкусно поесть, да не обидятся на меня остальные!
- Не переживайте, госпожа, - добродушно усмехнулся тот, осматриваясь, - мне и самому не терпится приступить к делу. В долине я много готовил, но без энергетической подпитки мои блюда разве что были съедобны, ни о какой утонченности вкуса и речи не было.
- Вот и договорились, - подвел итог Настас, - девочка моя, пройдись-ка по ребятам, выпусти феромоны. У тебя слишком цветущий вид, а должен быть усталым. Похоже, кто-то донес, что ты раздаешь заряженные накопители.
Олеся кивнула. Она слишком беспечно отнеслась к своей силе, единственной ценности в этом мире, и потеряла осторожность, думая лишь о том, как помочь Леону и ему подобным. Для Старейшин ее поступок был сродни выкинутому на помойку золотому слитку. Прикрыв глаза, девушка выпустила феромоны, даря окружавшим ее мужчинам силу и отличное настроение. Потом спустилась вниз к Берну, проверяющему работу противотока и гидромассажа в новом бассейне, и щедро поделилась с ним энергией. Нашла садовников, оформляющих альпийскую горку. А напоследок заглянула к изумленному Варду и зарядила два накопителя.
К Настасу Олеся вышла бледной и изрядно измученной: под глазами залегли тени, крылья за спиной повисли тусклыми тряпочками, походка потеряла танцующую легкость.
- Слегка перестаралась, - бледно улыбнулась девушка, опускаясь в кресло. – Ничего, пока едем, приду в себя. Вы написали во дворец, что мы скоро будем?
- Да, родная, написал, что скоро выезжаем. Но я же просил изобразить легкую усталость, а ты выжата как лимон!
- Так получилось, - Олеся и сама понимала, что зарядка сфер была уже лишней. – Зато Старейшины убедятся, что на эти дурацкие накопители, подаренные долине, я истратила все свои силы.
- Милая, они убедятся, что мужчины плохо следят за главой своего рода, выматывая ее, и могут применить разнообразные наказания! – хмурясь, объяснил лекарь. – Ты совсем недавно переступила порог совершеннолетия, еще неопытна, и считается, что мы в ответе за твои необдуманные действия.
Олеся сжалась в кресле, чувствуя себя совершенно несчастной. Ей так хотелось всем помочь, а оказалось, что своим поступком она подставила любимых и друзей.
- Что же делать? – от усталости и огорчения на глазах выступили слезы.
- Так, девочка моя, - Настас присел на корточки и ласково вытер со щек мокрые дорожки. – Ты просто устала и переволновалась сегодня. Сейчас все исправим, минут двадцать у нас точно есть.
Он отошел в сторону быстро вызвал Леона и Дамьяна с Вилем. Первый, не мешкая, отправился готовить тонизирующий смузи, остальные, заблестев глазами, вслушивались в наставления старшего товарища.
Олеся сидела в кресле, чувствуя безмерную усталость и апатию. Силы, казавшиеся безграничными, внезапно закончились, оставив в груди иссушающую тоскливую пустоту. Девушка даже не сразу заметила, что ее осторожно подняли на руки и куда-то понесли. Очнулась только у себя на постели, сообразив, что с нее уже сняли босоножки, а сейчас пытаются избавить от платья и нижнего белья.