- Что… что вы делаете? – Испуганно схватилась за ряд мелких пуговичек, уже на половину расстегнутых.
- Мы просто доставим тебе немного удовольствия и вернем бодрость, - Виль уверенно отвел ослабевшие руки и продолжил свою раздевательную миссию.
Дан проложил дорожку нежных поцелуев по левой ноге, добрался до чувствительной кожи на внутренней стороне бедра, пощекотал языком и одним движением стянул трусики, с восторгом разглядывая открывшуюся картину.
- Лесса, - хрипло проговорил он, вдыхая аромат зарождающегося возбуждения, - Настас запретил нам полностью входить в тебя, слишком большой толчок энергии это может дать. Но все остальное должно помочь. Расслабься, пожалуйста. Опыта пока у нас совсем мало, но мы будем стараться.
В четыре руки они освободили девушку от платья и топика и замерли на мгновение, любуясь своей госпожой. Она лежала перед ними обнаженная, такая притягательная и манящая, что в расплавленном страстью мозгу билась одна-единственная мысль – скинуть тесные штаны, освободить жаждущий единения член и войти в горячее лоно на всю длину, ощущая упоительную влажную тесноту. Но нельзя. Бессердечный в своем незнании лекарь дал четкие указания. Девушке предстоит непростая встреча, и важно, чтобы она была готова к ней.
Взглянув на потяжелевшую грудь, Дан протяжно вздохнул и вобрал в рот сначала один заострившийся сосок, потом другой. Поиграл языком, вычерчивая круговые узоры, прикусил и тут же ласково лизнул, прося прощения за мимолетную резкость. Виль в это время раздвинул стройные ножки и припал к влажным складкам, скрывающим напряженный бугорок клитора. Он уже знал, какие движения вызывают у госпожи максимальный отклик, и с жаром принялся за дело.
Олеся застонала, чувствуя, как внизу живота в тугие спирали скручивается наслаждение. Она терялась в лавине ощущений, забывала дышать и сходила с ума от страсти и удовольствия. Мужские губы и руки были везде: гладили, целовали, прикусывали и вылизывали. Девушка металась по постели, бессвязно лепеча и умоляя, сама не понимая, о чем просит. Когда язык Виля проник в жаркое лоно и задвигался в нем, задевая чувствительные точки, она не выдержала и взорвалась ярким оргазмом, возносясь на витках распрямившейся спирали к самым вершинам блаженства.
Расслаблено лежа на смятом покрывале, Олеся почувствовала, как с двух сторон к ней прижимаются ее любимые мужчины, ненавязчиво толкаясь бедрами в тщетной попытке обуздать свое желание.
- Раздевайтесь, - то ли попросила, то ли приказала Олеся, удивляясь, как порочно-сексуально звучит ее хриплый голос.
- Лесса, госпожа, нам нельзя соединяться, - расстроенно шепнул Дан и потерся ноющей плотью.
- Вам надо ехать, - вторил Виль, тяжело дыша и крепче прижимаясь к девушке.
- Тогда не тормозите и раздевайтесь скорей, - повторила она и показательно облизнула губы, лишая мужчин возможности сопротивляться ее обаянию. - Садитесь рядом на колени.
Больше возражений не последовало. Скинув одежду, Дан и Виль сели рядышком, касаясь плечами друг друга. Теперь уже Олеся пыталась совладать с эмоциями, разглядывая своих возлюбленных. Два крупных возбужденных члена чуть покачивались, красуясь открывшимися головками с каплями смазки. Дамьян первым не выдержал жадного внимания: мучительно застонал и схватился за ствол, двигая рукой вверх и вниз. Ему было сладко и стыдно от осознания, что его самоудовлетворение наблюдает госпожа. А та, очнувшись, переняла инициативу: склонилась и губами обхватила набухшую головку, задвигалась ритмично, то вбирая в себя подрагивающий ствол, то освобождая из влажного плена. Одновременно она нащупала рукой второй член, так ждущий ее ласки, обхватила ладошкой и заскользила по бархатистой коже, внизу задевая нежную кожу мошонки, а вверху касаясь складочки крайней плоти. Мужчины над ней стонали, дышали натужно сквозь сжатые зубы, приподнимали бедра, толкаясь судорожно, кто в кольцо пальцев, кто в жаркую глубину рта. Дан быстро пришел к финалу, упал на кровать, дрожа всем телом, шепча имя любимой. А ее ласковые губы уже переместились на напряженную плоть Виля, позволяя пальчикам спуститься ниже и игриво покатать в мошонке заметно увеличившиеся яички.