Стоило нажать пару кнопок, как вода вокруг слегка нагрелась и забурлила, мягко массируя тело, расслабляя скованные мышцы, снимая усталость и раздражение.
Виль откинулся на бортик и прикрыл глаза, отдаваясь непривычным ощущениям, позволяя упругим струям разминать спину и поясницу. В самих ступенях тоже были установлены форсунки, стоило чуть сдвинуться, как многочисленные пузырьки защекотали бедра, забрались в плавки, рождая в голове сладкие фантазии. Крепче зажмурившись, Виль представил, будто не струи воды, а нежный язычок проник под мокрую ткань, прошелся по мошонке и стволу, играя и дразня. Дикое острое возбуждение нахлынуло резко, будто гигантская волна цунами, смело прочь любые разумные мысли, обнажило животные инстинкты, заложенные самой природой. Он застонал, накрыв ладонью налившуюся плоть, а струи воды продолжали терзать его нескончаемой лаской.
Внезапно его тело прострелило сладкой судорогой – это Лесса, придвинувшись ближе, прикусила один из сосков, вобрала в рот и слегка потянула, отпустила и вновь захватила в плен мягких губ. Тем временем руки ее под водой потянули вниз плавки, освобождая твердый член. Теплая бурлящая вода окружала его плотным коконом, сто крат увеличивая наслаждение, придавая процессу особую остроту и пикантность. Ощущения были настолько яркими, необычными и долгожданными, что Виль практически мгновенно взорвался, вместе с пенными пузырьками взлетая ввысь и лопаясь, разлетаясь брызгами восторженного счастья.
Стоило Олесе отстраниться, как Дан поймал ее в кольцо своих рук, прижал к разгоряченному телу, покрывая лицо и шею лихорадочными поцелуями. Его пальцы в нетерпении рванули бюстгальтер, открывая жадному взору упругие полушария с крупными ареолами и темными горошинами сосков. Со стоном он сжал в их ладонях, покачал, наслаждаясь тяжестью, прошелся языком по соблазнительной ложбинке. Девушка вздохнула и выгнулась ему навстречу, прося продолжить, не останавливаться. Провела ладошками по соблазнительным изгибам своего стройного тела и скинула крошечные трусики.
Дамьян, уже давно избавившийся от раздражающе-плотных плавок, подхватил Олесю под ягодицы, уселся на ступенях и устроил девушку сверху так, чтобы подрагивающий от возбуждения член касался ее припухших складок. Снизу в промежность били мягкие струи воды, лаская яички и тугое кольцо ануса, сверху пульсировало горячее лоно, приглашая проникнуть, ощутить его искушающую тесноту. Дан не стал противиться приглашению, чуть приподнял Лессу, а она, сжав ладошкой твердый ствол, направила его внутрь, насадилась на всю длину и, не давая опомниться, ритмично задвигалась, скользя напряженными сосками по его груди. Закрыв глаза, полностью отдавшись танцу страсти, они исступленно целовались, забыв обо всем на свете, все ближе подбирались к краю и, взявшись за руки, одновременно шагнули в пропасть сильнейшего оргазма, падая и взлетая, разбиваясь и вновь возрождаясь.
Глава 25 Жуткая Жуть
Они уже одевались, когда в дверь заглянул Настас и сообщил, что в дом прибыла очередная гостья.
- Это госпожа Жу-Жу, как ее прозвали в народе, проще говоря, Жуткая-Жуть. Отличается слабым уровнем, может взять в семью до двадцати мужчин. Но долго они в роду не задерживаются. Измученные и запуганные, они отправляются прямиком в Долину Забвения, а эта стерва набирает новых.
- Что же ей могло понадобиться? – удивленно спросила Олеся, застегивая принесенное отцом платье. Выходить к гостям в банном халате было бы странно и не очень вежливо. Дан, подхватив местный аналог фена, уже сушил ей волосы, а Виль, стоило ей присесть на пуфик, принялся расчесывать чуть влажные пряди.
- Не могу сказать. Старейшины знают о ее жестокости по отношению к мужским особям, но ничего не предпринимают. Жу-Жу варит для них какие-то зелья, то ли омолаживающие, то ли оздоравливающие. Все держится в страшном секрете.
- Ну, и мирок, - сокрушенно покачав головой, Олеся подошла к зеркалу, чтобы оценить созданный образ. Из сверкающего бликами зазеркалья на нее сосредоточенно взирала девушка в строгом синем платье. Волосы были заплетены в тугую косу и уложены на голове короной. Шпильки с бусинами темного лазурита, серьги и тонкая цепочка с кулоном придавали образу некую утонченность и завершенность.