Утро началось неожиданно. Проснувшись, теперь уже точно в своей постели, Олеся почувствовала, что впервые за долгое время отлично выспалась. Настроение было прекрасным, усталость последних дней улетучилась, и на смену ей пришло щекочущее ощущение счастья.
Откинув в сторону лёгкое одеяло, девушка вскочила, закружилась по комнате, впитывая тепло первых солнечных лучей. И вдруг остановилась. На полу, привалившись спиной к стене, сидел Дан. Просто сидел и смотрел, серьёзно и решительно, не пытаясь встать или заговорить со своей госпожой. Олеся тоже замерла. Босиком, в короткой ночной сорочке молча стояла, любуясь дорогим сердцу мужчиной, впитывая его образ, запоминая каждую чёрточку красивого лица.
- Доброе утро, - шепнула наконец и улыбнулась, - ты чего это на полу сидишь?
Дан не двинулся с места, лишь крепче сжал губы. Он просто не мог оставаться этой ночью у себя, слишком велико было чувство вины, слишком сильно мучили его угрызения совести и страх быть отвергнутым. Но как найти слова, чтобы выразить все эти чувства? Как оправдаться и заслужить прощение? Как объяснить, что если рядом не будет Её, жизнь потеряет свой смысл...
К счастью, Олесе не требовались ни слова, ни признания. Она присела на корточки, протянула Дану ладошку и тихо спросила:
- Позавтракаешь со мной?
И в этом простом обыденном вопросе мужчина услышал и прощение своим глупым поступкам, и искреннюю симпатию, и обещание, что всё будет хорошо.
Пока Олеся принимала душ и одевалась, Дамьян накрыл стол в гостиной, рассудив, что приглашение позавтракать подразумевает некоторое уединение и отсутствие лишних лиц. Пузатый, пышущий жаром чайник, блюдо с сэндвичами, свежие фрукты, ветвь плетистой розы в узкой высокой вазе - стол радовал глаз яркими красками.
Правда, не успела Олеся восхититься сервировкой и разлить по чашкам чай, как в дверь коротко постучали, и на пороге появился довольный Настас:
- Доброе утро, девочка моя! Завтракаете? Отлично, я с вами. Наш эксперимент прошёл более чем удачно. Бар чувствует себя гораздо лучше и рвётся работать.
Подхватив свободный стул, он присел к столу и добродушно кивнул Дану, несколько неправильно истолковав его помрачневший взгляд.
- Ну что, парень, исправляешь свои ошибки? Ничего, что фертильной особи плохо, то учёному хорошо. Такое поле для экспериментов и исследований!
Лекарь потер руки и с видимым удовольствием подхватил один из сэндвичей. Олеся, посмеиваясь, налила отцу чай. Настас уже протянул руку к исходящей паром кружке, как его браслет отчаянно замигал чередой сообщений.
- Так, ребятки, простите, меня в лабораторию вызывают. Мы там с парой биохимиков изучаем значение рудиментарных крыльев. Приятного аппетита, не скучайте.
- Уж как-нибудь постараемся, - облегченно пробормотал Дан, когда они с госпожой остались одни.
Правда, долго радоваться ему не пришлось. Очередной гость не удосужился даже постучать! Рыжий вихрь ворвался в помещение, громогласно желая присутствующим доброго утра. Никогда ещё Дан не смотрел на своего друга с таким раздражением. Нет, он очень любил Виля, считал его чуть ли не братом. Но именно сегодня ему хотелось посидеть с Лессой вдвоём, в тишине или за разговором, но только вдвоем.
- Я Настаса встретил.- жизнерадостно воскликнул Виль и плюхнулся на свободный стул. - Он мне и сказал, что вы решили здесь завтракать. О, и чай мне уже налили! Спасибо.
Очередной сэндвич был бесцеремонно схвачен с тарелки под яростное сопение Дана.
- Слушай, друг, - очень-очень ласково произнёс Дамьян, - у тебя памятные подарки на завтра готовы?
- Всё сделано, - кивнул Виль и вдруг вскочил, хлопнув себя по лбу, - я ж вчера вечером последнюю партию сушиться поставил!
Запихнув в рот остатки бутерброда, он пробормотал извинения и сбежал.
На столе остывала нетронутая чашка чая.
- Лесса, милая, а можно я дверь запру? - Дамьян жалобно посмотрел на девушку, - а то у тебя не гостиная, а проходной двор.
- Запирай, - разрешила Олеся. Веселье бурлило в ней пузырьками шампанского, но она видела, что мужчину ранние визитеры по-настоящему раздражают.
Дан обрадованно вскочил, но сделать ничего не успел: короткий стук возвестил приход очередного гостя, самого дисциплинированного. Он не торопился врываться в помещение и явно ждал позволения войти.