— Вы, миссис Бишоп, были медсестрой? Поэтому вы и попали в «Клуб Каудрей»?
— Вы хотите спросить, как я там оказалась? Я, сержант, рассталась со своей карьерой медсестры потому, что сдуру вышла замуж. А теперь я разбираю почту женщин, которые оказались умнее меня — тех, что сохранили свою независимость, — и женщин, которые титулованы или настолько богаты, что их все это вообще не заботит. До чего занятно оборачивается наша жизнь.
— Вы жалеете, что вышли замуж?
— Я была одной из восторженных девиц, что в войну посвятили себя больным и раненым. Наше супружество оказалось типичным — медсестра и раненый солдат, — таких было тысячи. Мы, молодые женщины, считали, что обязаны воздать этим мальчикам сторицей за то, что им пришлось пережить. Но они и были всего лишь мальчиками, искавшими заботливых женщин. Поначалу эти ребята действительно испытывали к нам благодарность, но благодарность быстро тает.
«Она описывает свою семейную жизнь почти так же, как ее муж», — подумал Фоллоуфилд.
— Но какое все это имеет отношение к Марджори Бейкер?
— Вы ведь вчера дежурили, когда мисс Бейкер заходила в клуб?
— Дежурила. Она принесла мисс Бэннерман пакет от Мотли.
— Сколько времени она там пробыла?
— Кажется, минут пятнадцать.
— А с кем еще она говорила?
— Там была мисс Сайз. Они явно знакомы. — По ее тону нетрудно было догадаться, что именно она думает о реабилитации заключенных. — И там, в вестибюле, леди Эшби, как всегда, выставила себя в самом лучшем свете.
— Каким же образом?
— Она, не стесняясь, сказала, что ждет не дождется своей примерки — если вы понимаете, что я имею в виду. И это, кажется, все… Да, еще Бейкер хотела повидаться с Люси Питерс, и я велела ей подождать на улице, пока у Питерс не начнется обеденный перерыв. У нас не принято, чтобы горничные в вестибюле общались с подружками.
— Так мисс Бейкер поговорила с мисс Питерс?
— Думаю, что да. Я потом видела, как мисс Бейкер ждала Люси в сквере на скамейке.
— И она в здании клуба больше никуда не заходила и больше ни с кем не разговаривала?
— Нет.
— И вчера вы видели ее только в это время?
Сильвия пристально посмотрела на Фоллоуфилда.
— Разумеется, только в это время.
— Тогда еще пару вопросов. Где вы были вчера между девятью вечера и полуночью?
— Здесь.
— И ваш муж может это подтвердить?
Она вдруг расхохоталась, но непонятно было — с презрением или облегчением.
— Ах вот оно что! Марджори Бейкер была одной из пассий моего мужа, верно, сержант? В этом-то все и дело. И пожалуйста, не занимайте оборонительную позицию. Ведь вы, мужчины, что бы ни случилось, друг за друга горой. Наверное, еще одно наследие войны. Что ж, Лайонел на самом деле может подтвердить: мы были дома вдвоем весь вечер. Мы слушали радио, легли спать часов в десять и за весь вечер сказали друг другу примерно по три слова. Вот вам и алиби, за которым вы сюда пришли.
Казалось, что Сильвия едва ли не жалеет, что у нее есть это алиби, и у Фоллоуфилда не было сомнений, что она говорит правду.
— В любом случае, — добавила Сильвия, — Лайонел не убийца. У него на это не хватит пороху.
— По своему роду деятельности вы, миссис Бишоп, имеете дело с множеством людей. Считаете ли вы, что в «Клубе Каудрей» есть кто-то, у кого хватило бы пороху это сделать?
— Думаю, такие там найдутся, и не одна, а несколько. Но я не представляю, чтобы швея, едва выпорхнувшая из «Холлоуэя», хоть у кого-нибудь из них могла вызвать такой прилив энтузиазма. А покопаться в грязи вы, сержант, не пробовали? Может, это кто-то из ее тюремных подружек? Вам неплохо было бы поговорить с Люси Питерс.
— Мы с ней поговорим, миссис Бишоп. А пока вы не могли бы сказать мне, что именно мисс Бейкер вчера оставила в клубе?
— Пакет с образцами материй и два письма — и то и другое для мисс Бэннерман.
— Два письма?
— Да.
— А адреса на конвертах были написаны от руки или напечатаны?
— Оба — написаны от руки, но не одним и тем же человеком. Один из них — весьма залихватским почерком и чернилами; другой — карандашом и самым обыденным почерком.
— Оба конверта прибыли от Мотли вместе с пакетом?
— Думаю, что да.
— Спасибо за помощь, миссис Бишоп. Не смею вас больше задерживать.