- Я тоже рад вас видеть, дорогой Виктор! - засмеялся горбун. Смех его напоминал воронье карканье. - Как ваши дела?
Виктора передёрнуло от ярости.
- Ты ограбил меня, выродок! Из-за тебя я здесь! - вскричал он. - Господин Адами, он предводитель циркачей! Он всучил мне ту проклятую книгу! Он спрашивал, как найти магистра ди Сави!
- Ведун говорит правду, Аполли? Вы ограбили его? - тоном, замораживающим воду в южном море, спросил святой охотник.
- Ни в коем случае, многоуважаемый Адами! Дорогой Виктор ошибается! Разве он видел, кто его грабил? Нет, не видел. Его кто-то ограбил, а он обвиняет старого беззащитного калеку. Я, конечно, не хочу сказать о дорогом Викторе ничего плохого, и уверен, произошло недоразумение, однако, обвинение больного старика в преступлении, по-моему, не красит молодого человека высокого положения.
- Это ваша долговая расписка, Аполли? - Давид показал скомканный лист бумаги. - Вы вынудили Сандини купить у вас книгу?
- Недоразумение, многоуважаемый святой охотник, абсолютное недоразумение! Дорогой Виктор по доброй воле купил у меня книгу, притом избил до полусмерти моего любимого племянника!
- Сандини купил у вас
эту
книгу?
Горбун присмотрелся к фолианту в руках Адами.
- Та книга была поновее, многоуважаемый святой охотник, и цела-целёхонька. Называлась она "Поваренная книга монаха-столпника" или что-то в таком роде.
Нос чесался невыносимо, Давид еле сдерживал себя. Он набрал воздуха, прерывая готовый вырваться из груди чих; треклятая болячка взяла верх, он мощно чихнул, затем чихнул ещё пять раз подряд. Допрашивать арестантов становилось всё тяжелее.
- Вы, по-моему, нездоровы, многоуважаемый Адами, - заметил горбун. - Ежели господа стражники вернут мне моё имущество, я с удовольствием продам вам лекарство от простуды.
- Апчхи! Если вы не перестанете нести околесицу, клянусь жезлом архбога - а-а-апчхи! - архбога Мариила, я убью вас!
- Сколько раз убеждаюсь - не делай людям добра, не получишь зла, - сокрушённо вздохнул горбун. - Чем я вас прогневил, многоуважаемый Адами? Заботой о вашем драгоценном здоровье?
- Зачем вам понадобился магистр Вальден ди Сави? - задал вопрос Давид, улучив момент между чихами. - Признавайтесь, кто состоит в вашей шайке! У вас сговор с монахами-ведунами?
- О, да вам требуется лекарство не только от простуды, многоуважаемый Адами, - покачал головой горбун. - Советую обратиться к лекарю. Рекомендую одного хорошего специалиста, лечит кровопусканием. Дать его адрес?
Святой охотник закрыл нос платком и, выпучив глаза, двинулся к двери. Уходя, он назначил Аполли ночное свидание в пыточной, на что горбун загадочно ответил:
- Держу пари, ночью меня здесь уже не будет, многоуважаемый Адами.
Глава 5. Лечение и похороны
Доктор Гошье Хази обитал в двухэтажном домике в Квартале Лекарей; первый этаж занимала приёмная, где он пользовал больных; на втором были, как водится, спальня и столовая. По соседству расположилась похоронная контора, которой также владел доктор. Над входной дверью, снабжённой серым шнурком, была прибита броская вывеска весёленькой расцветки. Буквы из осколков цветного стекла соединялись в слова: "Доктор Гошье Хази: приём родов, кровопускание, организация похорон". Содержание вывески, в некотором роде философское, заставляющее задуматься о конечности жизни, сразу не пришлось по нраву Давиду. Доктора Хази посоветовали ему ещё в столице как отличного диагноста, практикующего прогрессивные методы лечения, но святой охотник четырежды почесал нос и дважды затылок, прежде чем потянул за шнурок вызова.
Где-то в доме раздался мелодичный звон, послышались быстрые шаги, и дверь открыла миловидная женщина средних лет в чистенькой косынке и заляпанном кровью переднике. В левой руке она держала мясницкий нож, в правой руке - молоток. Она вопросительно уставилась на неожиданного посетителя. Крупные алые капли стекали с лезвия и падали на паркетный пол.
- Добрый день. Я могу видеть доктора Гошье Хази?
Женщина оглядела Адами с ног до головы, взгляд её задержался на рукоятке пистолета, торчавшей из-за пояса, и эфесе меча.
- По какому вопросу? - промолвила она сухо.
- Мне необходимо лечение, - не менее холодно ответил Давид и чихнул, приложив к носу мокрый платок.