Я даже дышать боялся, когда шел по обширной гостиной нетаклей. Тихо-тихо, как мышка. Вот, если бы уметь перевоплощаться! Да хотя бы в тех же мышей!
Сонное сопенье прервалось. Я похолодел. Разбудил!... Хранители…
Словно листва, подхваченная игривым ветерком, нетакли сорвались со спальных мест. Я прыгнул к стене, прижался к ней спиной и швырнул первый пульсар. Промазал! Хаф меня забери!... Целая стая. При таком раскладе меня хватит ненадолго. Поначалу нетакли кружились надо мной, успешно избегая пульсаров, и опасались подлетать ближе. Затем, видимо почуяв слабину, ринулись всем скопом. Больно били тяжелые кожистые крылья. Острые клыки рвали робу, волосы… Я бил пульсарами вслепую. Горела плоть, высокий пронзительный визг раненных нетаклей закладывал уши. Я черпал силу щедрыми горстями, лепил пульсары и бил, бил, бил…
Спекшиеся губы жадно хватали горький воздух. В коридоре висело зловонное марево. Обугленные трупы нетаклей валялись на полу. Я, с трудом переставляя непослушные ноги, побрел прочь. Не помню, как прошел остаток коридора и ввалился в нишу подъемника…
Очнулся. Голоса. Женский и мужской. Спорят. У меня на лбу чья-то рука. Прохладная гладкая…
- О чем вы только думали, профессор?! – возмущается женщина. – Мальчик едва не погиб!
-Но, ведь не погиб же, - возражает знакомый голос. Эктор Грей! Неужели?! Разумеется, ни нотки раскаянья в голосе нет, как впрочем и вины, и жалости…Я открыл глаза. Надо мной склонилась Зира, Целительница.
- Выпей, мальчик, - моих губ коснулся край кубка. Горечь напитка освежила, взбодрила. – Это был безответственный и опасный эксперимент, - сказала Зира господину профессору, рука которого все еще лежала у меня на лбу. От его прикосновения по коже бежали мурашки. Я чувствовал волну отката по всему телу. Сканирует.
- Он в полном порядке, - сухо сообщил профессор Грей, извлек из рукава робы белоснежный платок и принялся тщательно вытирать длинные холеные пальцы.
- Я вынуждена буду поставить декана в известность об этом инциденте, - Зира поджала полные губы. В ее взгляде, устремленном на коллегу, читалась неприкрытая неприязнь. – Вы чуть не убили ученика.
- Не преувеличивайте, Зира. Ничего с ним не случилось бы. Я знаю, кому и какие задания давать.- Грей круто развернулся и покинул комнату.
- Полежи еще немного здесь, потом тебя проводят в корпус…- обратилась ко мне Целительница. Я закрыл глаза. Ну, и как тут определить, кто из нас выиграл раунд?
- Тебя проводить? – поинтересовался Сэт Коннорс, старший патруля наблюдения, пятикурсник, знакомый мне по диспуту «О превращениях», проводившемуся на прошлой неделе. – У растяп с Ксенологического оборотень сбежал. Еще не поймали, бродит где-то по кампусу.
- Нет, благодарю, - учтиво поклонился я. От слабости меня ощутимо повело в сторону.
- Смотри сам, - пожал плечами Сэт. – Если тебе острых ощущений на сегодня маловато, тогда иди…
Недостаток острых ощущений, конечно, не причем. Я устал. Хотелось спокойно пройтись по Академгородку, избежать лишних вопросов. Старшекурсники из патруля смотрели на меня с нескрываемым любопытством. Еще бы, два профессора устроили перепалку из-за третьекурсника, который каким-то чудом угодил на полигон. Эктору Грею наверняка нагорит в деканате. Вряд ли это улучшит наши с ним отношения. А ведь мне у него до самого диплома учиться. И преддипломную практику проходить под его руководством…. Что-то мне подсказывает, что диплом я не получу.
Я неторопливо брел по вечернему кампусу. В этой части городка вечерами всегда безлюдно. Изредка пройдет кто-нибудь из старшекурсников, торопясь на ночную смену в бестиарий или на полигон и все. Нужно пройти мимо теплиц, подняться по каменным ступеням вдоль высокого забора бестиария, перейти по ажурному арочному мостику ров с водой, наследие давних времен, когда Академия была укрепленным замком боевого мага. Дальше, до самых жилых корпусов живописные причудливо пересекающие друг друга аллейки, превратившие парк в настоящий лабиринт. Солнце уже село. Густые вечерние сумерки затопили парк, и я решил идти через центральную аллею. Пусть, так в два раза дольше, зато там есть фонари. Я сейчас не годился даже на то, чтобы засветить плохонький пульсар, а бродить по кустам в потемках – занятие не из приятных. Даже при отсутствии оборотня….
Печально размышляя на тему наших отношений с профессором Греем, и без того не особо приятных в последнее время, я приковылял к первому фонарю. Аллейка оказалась подозрительно пустынной. Ведь самое время для влюбленных парочек, воркующих на скамейках под фонарями. Неужели все оборотня испугались?