Выбрать главу

- Нну тты ддааешшь…

- Помогло? – осведомился я. Силы все же маловато,  что и говорить.

- Дда, ссппассиббо, - он переводит дух. – Как там, на полигоне? – в глазах вполне законное любопытство. Ему ведь тоже предстоит посещение подземелий. Пусть не в такой форме, третьекурсников водят на экскурсии. Смотреть с обзорной галереи, как старшие студенты с монстрами справляются.

- Нормально, - пожимаю я плечами. А что тут еще скажешь? Это все видеть надо.

- Серый в этот раз явно перегнул палку, - делится впечатлениями посвежевший и приободрившийся Лайэм. – Но мы с Тэдом железно поставили на тебя! И, как видишь, не прогадали. Все-таки ты молодец, старик, хоть и отличник.

- Благодарю за оказанное доверие. – Так, глядишь, еще стану самой популярной личностью на факультете. Вот только к чему мне эта популярность?...

- Чудики с Ксенологического зверюгу какую-то упустили, - сообщает он и принимается деятельно собирать завтрак из остатков вчерашней закуски. А хорошо они посидели: на столе появляются сыр, копченый окорок, кольцо колбасы. – Завтракать будешь?

- Спрашиваешь!

- Налетай! Тебе сейчас полезно, – великодушно предлагает  Лайэм.

- Мне всегда полезно, - с набитым ртом намекаю я ему.

- Дак, а я не против. Ты хоть сказал бы когда чего. Молчишь, а мы и думаем, что компанию поддерживать не хочешь…

- Это я из скромности, - поясняю. Вот дела! Оказывается они не против. А мне-то все два года казалось, что соседи меня сторонятся.

- Вчера вся профессура с факелами по кустам моталась, - продолжает мой сосед животрепещущую тему. – Так и не поймали. Говорят, оборотень, – парень понижает голос. – Вот оборотится кем-нибудь из нас и что тогда?

- А ничего, - я нажимаю на продовольствие. Вот уж наголодался  за вчерашний день! – Какой ему смысл становиться, скажем, тобой или мной?

- Известно, чтобы удрать, как шум уляжется.

- Возможно, оборотень и способен скопировать внешность. В чем я, правда, сильно сомневаюсь. Человеческая ипостась оборотня индивидуальна. Он не меняет ее произвольно. Переходя из ипостаси в ипостась, как правило, остается сам собой, сохраняя определенные признаки. Цвет волос, глаз, кожи…Однако, чего уж он точно не в состоянии сделать, это скопировать внутреннюю сущность любого из нас. Пара вопросов, заданных профессором Греем, и камня на камне от его маскировки не оставят.

- Тебе лучше знать, ты у нас отличник, - соглашается Лайэм, но  видно, что согласие его не совсем искреннее. Наверняка уже обдумывает способы экспресс-тестирования студентов на предмет оборотничества.

Мы быстренько подчистили остатки трапезы, растолкали Тэда и помчались на зачет по теории поля.

Теорию поля преподавал профессор Дрейк. Не могу сказать, что я ходил у него в любимчиках, но репутацию знающего материал студента успел снискать. На зачет шел с легкой душой, надеясь, что старина Дрейк особенно придираться не будет.

Шумная студенческая братия рассредоточилась на скамьях аудитории № 44. Экстренно создавались магические подсказки, шпаргалки и так далее. Обычный рабочий момент. Меня даже не успели расспросить по поводу вчерашних приключений. Хотя вопрос, «как оно там, на полигоне?» интересовал многих.

- Вы всерьез полагаете, что сможете воспользоваться шпаргалками? – знакомый язвительный голос от кафедры. Я похолодел. Не может быть… И впрямь, профессор Эктор Грей собственной безукоризненной персоной! – Профессор Дрейк не совсем здоров, и зачет по теории поля у вашей группы буду принимать я.

Он убил меня этой новостью! А потом еще и с превеликим удовольствием  завалил на зачете, ласково заметив напоследок:

- Это вам не по полигону залихватски галопировать, Валенский! Чтобы учиться – мозги нужны, а не грубая физическая сила.

- Я могу хотя бы надеяться на пересдачу? – убито промямлил я.

- Разумеется, можете, - милостиво согласился он. – Приходите с вашей надеждой вечером после занятий ко мне в кабинет.

Хорошо еще, никто не успел сделать ставок на исход зачета, не до того было. Профессор Грей валил народ направо и налево, словно взбесившийся лесоруб молодой подлесок. «Зачет» умудрились получить только четверо изо всей группы. И они, похоже, сами не могли поверить собственному счастью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍