Богатые клановые сходят с ума по своему – и обычай класть две монеты, закрывая глаза мертвым, Коста видел в форте. Этот обряд он не понимал. Чем бы богатые не тешились, умершим все равно, а живым фениксы пригодились бы…
Шестнадцать жертв. По два феникса на жертву – если закрыть оба глаза… ровно тридцать два.
Кончик кисти стал скользить по листу быстрее и быстрее, рисуя линии…
Сейчас им прислали четыре. Этого хватит провести обряд на двоих… их с наставником – двое… и… Наставник сказал это – вызов.
– Мастер! – позвал Коста громко в приоткрытую дверь. – М-м-мастер!
– Чего тебе, малец? – эхом откликнулся Хо.
Коста сжал кисть пальцами.
– Род Блау… нам… нам не дали подорожных? Н-а-ам отказали в защите на две зимы, ведь правда?
– Три, – ворчливо поправил Наставник, заходя к Косте в комнату. Покрутил рисунок на столе, развернув к себе и развернул обратно. – Три зимы. Сир… счел, что может менять условия в одностороннем порядке, потому что не удовлетворен… результатом. Я больше нежелательный гость на землях Блау, ворота рода больше никогда не откроют передо мной… сколько бы не стучал.
– Это из-за картины? Нас – убьют? – спросил Коста буднично.
Вонги, Хэсау, а теперь – Блау… у них нет никаких шансов. Вообще никаких.
Кисть переломилась пополам между пальцами.
– …щенок! – подзатыльник прилетел сразу. – Не будешь беречь сокровища, откуда возьмешь новую?!
Коста тупо смотрел на остатки кисти на столе.
– Не убьют, – сухая рука опустилась на макушку и неловко похлопала. – По-крайней мере не так просто…
– Слово?
– Слово. – Мастер молчал мгновение, два, пытливо разглядывая что-то в лице Косты, потом сунул руку в карман и достал свиток – уже открытый, перевязанный черной тесьмой – один из тех, что приносил слуга Блау каждый вечер, и пепел от которых он выгребал в камине.
Потом сунул руку во второй карман – и достал свернутый вчетверо желтый лист, и положил оба пергамента на стол перед Костой.
– Что я всегда говорил, малец?
Коста пожал плечами. Что он – идиот? Что это самое бесполезное занятие – пытаться научить ученика думать?
– Что у каждого должен быть выбор, – закончил мастер. Глаза старика Хо сияли странным почти фанатичным светом. – Выбор – священен. Выбирай.
Дверь в каморку мягко щелкнула, притворившись, и Коста остался один с двумя пергаментами на столе.
Развернув желтый грубый листок первым – он увидел подтверждение оплаты на двух человек..
“…обоз до Хаджера отправлялся через день. Места для мастера Хо и ученика – в шестых санях. Список вещей, необходимых взять с собой – прилагается… Питание не предусмотрено, доплата за общий котел составляет…”
Развернув второй – свиток из более плотного, белого и дорогого пергамента – Коста увидел печать рода Блау. Но сир писал не сам, а кто-то из вассалов, под диктовку – штрихи ложатся иначе, и уверенность от слов другая – он помнил образцы почерка.
“…род Блау в лице Управляющего предлагал ученику мастера Хо место младшего писаря, в случае успешной сдачи аттестационного экзамена. И работу под начальством старшего мастера-каллиграфа клана. Жалованье, положенное за четыре декады… Обеспечение материалами… Смена одежды… Условия вассальной клятвы – стандартные…”
Коста свернул свиток, затянул черную ленту, и тщательно сложил обозный пергамент так же, как был.
И потом долго смотрел на закрытую входную дверь, перекатывая по столу огрызки сломанной кисти – туда-сюда.
Туда-сюда. Туда-сюда.
…
Вниз он спустился мгновений через десять. Из ребяческого желания досадить. Так не часто в своей жизни он хоть что-то решал сам, и – практически никогда от его решений не зависел кто-то ещё.
Мастер вскинул голову и дернул уголками губ – поощрительно. И Коста почти мгновение изучал странное и совершенно несвойственное наставнику выражение лица. Чтобы – запечатлеть, запомнить, и потом – зарисовать.
В глазах старика ярким теплом светилась – надежда.
– Я выбрал.
Коста положил свиток рода Блау перед собой на стол и накрыл рукой сверху.
И потом наблюдал. Молча. С холодным отстраненным любопытством художника, как медленно и неотвратимо умирает в глазах наставника – надежда.
Глава 9. Предатель
Третий храмовый колокол, старый Керн
Флигель пекарни
– Наставник, я…
– Малец, – быстро перебил его Мастер, не давая говорить. – Мы не останемся на Севере, мы поедем к морю, туда, где тепло. Через Хаджер обозом, потом до границы Восточного, там по реке, заедем в Ашке, и потом дальше – к побережью…