Здесь, в кромешной тьме, под тоннами воды, покоилась история, способная перевернуть настоящее.
И мне предстояло в неё войти…
Глава 10
Затонувшее наследие. Часть 5
Повиснув в ледяной темноте перед искрящейся стеной купола, я на мгновение задержался.
Древняя магия, сплётшая эту защиту, гудела низкочастотными, едва уловимыми вибрациями, от которых аж зубы начинали ныть! И что удивительно — я чувствовал, что магия эта была чуть ли не живой, мыслящей — и её ненависть к таким, как я, ощущалась на физическом уровне!
Как тысяча невидимых игл, упирающихся в кожу — и хвала Эфиру, я сейчас был изолирован от этой ненависти!
Артефакт Линь Шу на моей руке пульсировал ровным, уверенным светом, создавая вокруг меня невидимый пузырь безопасности. Этого было достаточно.
Ладно, пора…
Мои энергожгуты выскользнули из запястий и устремились к поверхности купола. Они не атаковали, не ломали — лишь вибрировали, подстраиваясь под частоту древнего заклятья, ища в его безупречной структуре мельчайшие бреши, точки напряжения, слабые места.
Это было похоже на вскрытие сложного замка. Я чувствовал, как моё сознание сливается с энергожгутами, как они «ощупывают» каждую нить магии, каждую руну, вплетённую в этот щит, каждый кусок магического «кода».
В какой-то момент вода вокруг меня закипела, забурлила — и тогда я «раздвинул» пределы купола.
Энергожгуты напряглись. Поверхность древней магической защиты в месте контакта прогнулась, заколебалась, как желе, и расползлась, образуя проход размером с человека. Не разрыв, не дыру — скорее, временный шлюз, «воздушный пузырь», не пропускающий внутрь воду, но способный пропустить меня, который силился сразу же захлопнуться, так что пришлось его удерживать силой.
Ждать я не стал. Рванув ластами, и проскользнул внутрь.
Ощущение было странным — будто меня протащили сквозь плотную, упругую мембрану. Давление воды вдруг исчезло, сменившись… обычным воздухом. Прохладным, спёртым, пахнущим старым камнем, влажной пылью и чем-то ещё — сладковатым, цветочным ароматом, который никак не вязался с морской бездной.
Я пролетел пару метров и шлёпнулся на твёрдую поверхность. Кувыркнувшись, прокатился по скользкому мху, и замер. Затем встал, отряхнулся и осмотрелся.
Тишина…
Я стоял на узкой, вымощенной грубым камнем улице. Над головой вместо толщи воды и тумана синело неестественно ровное, безоблачное «небо» — внутренняя поверхность купола, излучающая мягкий, рассеянный свет, похожий на свет сумерек. Воздух был неподвижен — настолько, что тишина стояла абсолютная — гнетущая, и нерушимая.
А вокруг… вокруг был город.
Древний город, похожий стилем на китайский, но застывший во времени пару тысячелетий назад. Не руины — именно город!
Низкие, приземистые здания с загнутыми крышами, покрытыми тёмной черепицей. Резные деревянные решётки на окнах, каменные фонари по краям мостовой. Местами это было покрыто толстым слоем влажного мха и бледной, светящейся плесени, которая и давала основное освещение, но основная часть зданий, их формы — всё было целым, нетронутым временем.
Казалось, жители всего лишь вышли на пару часов и вот-вот вернутся. Только эта мертвенная тишина, этот затхлый, музейный воздух говорили об обратном.
Я снял маску и сделал глоток воздуха. Он явно был пригоден для дыхания — холодный и с непривычным привкусом, но дышать можно было свободно.
Достав из герметичного отсека на поясе свёрток, я развернул его. Это была старая добрая бумажная (ну почти — нарисованная на наноткани) карта с вычерченными от руки линиями. Линь Шу предупредила — технологии здесь капризничают, сбиваются с толку древней магией. Так что «старый» формат был надёжнее.
Что ж… Надеюсь, что так!
На карте был схематично изображён город с куполом в центре. Моё текущее место, если судить по сторонам свети а месту погружения, было помечено как «Врата Рыбака»… А путь вёл вглубь, к центральной пирамиде, обозначенной как «Сердце Гнева». Где-то в садах при ней и должен был цвести Цветок Кровавой Луны, да и доспех вроде как хранился в самой пирамиде…
Свернув карту, я бросил взгляд на призрачные улицы, уходящие в голубоватую мглу. На уши давила тишина.
Я проверил перстень на пальце, запас магии (тут в воздухе почти не было местной силы, так что нельзя было торопиться с тратой энергии), Эфира, убедился, что всё в норме, и сделал первый шаг по скользкой мостовой, углубляясь в безмолвный, забытый богом и людьми город Тёмного Охотника.
Охотника, на чьё наследие началась охота, хах!.
Улицы древней столицы расходились от «Врат Рыбака» подобно трещинам на стекле — абсолютно неровно и беспорядочно, изломанно. Я шёл по ним, и ощущение было таким, будто провалился в музейную диораму!
Город не был разрушен. Он был… уставшим. Или спищим? Каждый камень, каждая резная балконная решётка, каждый фонарь из чёрного, отполированного временем камня — всё дышало немалым возрастом.
Освещение было призрачным. Источников света, как таковых, тут не имелось — те же фонари не функционировали, как надо. Однако света хватало — он исходил от всего: от бледного, фосфоресцирующего мха, ковром устилавшего стены и мостовую; от причудливых, хрустальных на вид грибов, растущих у подножия зданий и отливавших мягким синим или зелёным свечением; от тончайшей паутины, свисающей с козырьков крыш и переливающейся, словно её нити были сплетены из света; даже от самого купола.
Воздух был насыщен этим рассеянным, тусклым сиянием, создавая вечные, застывшие сумерки. Ни теней, ни ярких пятен — лишь ровное, мертвенное свечение.
Я шёл, и мои шаги глухо отдавались в абсолютной тишине. Ни ветра, ни шороха, ни звуков какого-либо живого существа. Только моё дыхание и навязчивый гул в ушах. Ни ловушек, ни следов магической активности, кроме фоновой, словно город давно смирился со своей участью и забыл, как гневаться.
Словно спящая в нём магия забыла, что она когда-то тут была…
Мне в голову вдруг пришли воспоминания о подводном мире Акварис, в котором я бывал в бытность свою на службе Титаноса. Насколько разительно он отличался от этого места! Огромные шпили подводных башен, много света, подводный транспорт, множество растений и животных, раса тритонов…
А тут — будто кладбище!
Впрочем, им это место и было…
Мой путь лежал через широкую площадь, которую карта обозначала как «Рынок Тысячи Уловов». Ожидаемые прилавки и телеги оказались не грудами трухи, а каменными, монолитными сооружениями, давно вросшими в землю. Они были высечены в виде раковин, волн и спрутов, их щупальца навечно застыли, поддерживая призрачные столешницы.
И самое удивительное — на них всё ещё лежали товары! Не тронутые тленом шары из тёмного нефрита, ожерелья из причудливых зубов, спящие и закованные в стеклянные сферы странные существа, похожие на помесь морского конька и колибри. Всё было покрыто тем же вездесущим светящимся мхом, который превращал рынок в сюрреалистичную выставку забытого искусства.
Именно здесь я впервые ощутил… присутствие. Не угрозу — нечто иное. Скорее, ощущение взгляда, растянутого на тысячелетия, размытого, как воспоминание о воспоминании.
Я остановился посреди широкой торговой улицы, замер, затаив дыхание, пытаясь уловить источник. Активированное магическое зрение безмолвствовало. Оно показывало лишь ровное, спящее сияние магии купола.
Однако чувство чужого, пристального внимания не уходило… Не прекращая оглядываться, я вдруг осознал, что оно исходит от большого каменного зеркала, встроенного в стену здания с загнутой крышей. Его поверхность, которая когда-то была отполирована до блеска, теперь была матовой, покрытой толстой плёнкой перламутровой плесени.
Недолго думая (потому что не чувствовал угрозы) я подошёл к зеркалу. Отражение в нём было искажённым, плавающим.