От Дмитрия исходило мягкое свечение, в котором угадывались оттенки его старой вампирской мощи и бирюзовые всполохи моего Эфира, вплетённые в его душу. Он выглядел как голографическая проекция.
— Элегантно — это громко сказано, — фыркнул я, но не смог сдержать ухмылки. Честно — я был рад, что дед выжил — пусть даже в таком виде, — Больше похоже на сбой в матрице.
— Зато экономично! — парировал дед, его призрачная рука прошла сквозь спинку кресла, и он тихо рассмеялся, — Ни есть не надо, ни пить. Хотя, знаешь, я до сих пор чувствую вкус. Вот тот твой кофе, например… пахнет отвратительно. Ты как не умел его варить, так и не научился.
— Эй, это вообще-то я приготовила!
С нижней палубы поднялась Илона, неся три кружки с кофе. Две для нас, а одну, пустую, поставила перед парящим дедом.
— Издеваешься?
— Для антуража, Дмитрий Андреевич, — произнесла она, усмехаясь.
— О, благодарю, дорогая! — дед с комичной важностью сделал вид, что отхлёбывает из несуществующего стакана, — М-м-м… Иллюзия вкуса просто восхитительна. Но знаете, какое главное преимущество бестелесного существования?
— Какое?
— Теперь я могу читать книги, просто пролетая сквозь них! Правда, пока получается только с старыми фолиантами, от которых исходит сильный магический след. Современные книжки — просто серая масса.
Я покачал головой, прислонившись к поручню.
Да уж… Несмотря на то, что дед, фактически, был мёртв, несмотря на то, что, он потерял всю свою вампирскую мощь, всю свою магию — он по прежнему был здесь. Тем же самым едким, мудрым и слегка безумным стариканом, что и всегда.
— Ничего, дед, — сказал я, глядя на горизонт, — Отыщем тебе какое-нибудь новое тело попозже. Нефритогового голема или… Золочёного инкского идола, что скажешь? Или попробуем вырастить клона в лаборатории Салтыкова.
— О, нет, внук! — Дмитрий запротестовал, проплывая сквозь стол и вызывая у меня лёгкий приступ дезориентации, — Я только начал привыкать к лёгкости бытия! Летать, проходить сквозь стены… Это же мечта любого старика, если вдуматься! Вечность открылась передо мной с совершенно новой стороны. И знаешь, что я понял?
— Что жизнь после смерти — это сплошной карнавал? — предположила Илона, прищурившись от солнца.
— Именно! — призрачное лицо деда расплылось в широкой улыбке, — И мы, дорогие мои, идём на этом карнавале в первой шеренге! А твой жених, — он кивнул в мою сторону, — так вообще несёт главное знамя. Скучно точно не будет. И мне в этом веселье совершенно ничего не грозит. Так что спасибо за предложение, Марк, но я, пожалуй, лучше останусь в таком виде.
«Скучно не будет».
Это звучало как наш новый девиз. У меня внутри пылала невероятная сила, в куртке был заточён легион призраков, под ногами — яхта, полная магического барахла. И теперь ещё и призрак деда, который шутил о преимуществах небытия. Враги были могущественны как боги (коими они когда-то и являлись), а мы плыли в неизвестность, руководствуясь лишь моим наитием.
Охренительно весело, конечно…
Я посмотрел на деда, на его сияющую улыбку, на Илону, чьи золотые глаза тоже блестели от смеха, и почувствовал знакомый, острый приступ адреналина.
Да, мы заплатили страшную цену — но выжили. И мы были вместе. Пусть и в таком, слегка «переработанном», составе.
Но шутки быстро окончились.
У меня был план — выманить Ур-Намму и прикончить его одним ударом, используя мощь Ядра Юя, легион призраков и прорву Эфира, который я собирался добыть в Таримском ущелье (где и располагался храм последнего Пожирателя из Совета).
Прийти в его дом — он не сможет проигнорировать такое вторжение, гордыня не позволит — а когда он появится… Выжечь дотла вместе с его проклятым храмом.
Однако этот грандиозный план наткнулся на суровую реальность.
Ещё на подходах стало ясно — здесь что-то не так. Воздух над Таримской впадиной не просто звенел от магии — он был похож на раскалённый дрожащий студень. Растительность, и без того странная, стала неестественно яркой, ядовито-зелёной, а камни под ногами покрылись блестящей, словно свежий шёлк, паутиной, которая пульсировала в такт невидимому пульсу.
— Этого раньше не было, — хмуро констатировал дед, его призрачная форма дрогнула, ощущая давление, — Похоже, Ур-Намму перестроил… «систему безопасности».
Продвинуться дальше входа в пещеры, который я помнил, оказалось чудовищно сложно. Пространство вокруг постонно искажалось. Сделав пять шагов вперёд по, казалось бы, прямому тоннелю, мы оказывались в трёх шагах от входа. Стены дышали, сжимаясь и разжимаясь, а с потолка капала не вода, а густая, маслянистая субстанция, разъедающая камень.
Даже используя Эфирные маяки, на которые пришлось потратиться, мы едва не погибли пару раз…
— Это не его рук дело, — сквозь зубы процедил я, — Вернее, не только его. Вся местная реальность… взбесилась. Похоже, смерть Юя и поглощение его Ядра вызвало цепную реакцию в других Урочищах, связанных с Советом. Это глобальный сбой. Либо…
— Либо? — спросила Илона.
— Либо Ур-Намму знал всё заранее и успел приготовиться…
Я попробовал продавить искажение грубой силой. Выпускал энергожгуты, заряженные Эфиром. Изумрудные бичи, способные почти на что угодно, упирались в невидимую, упругую преграду.
Они не встречали сопротивления — просто теряли силу, как будто их разряжала пустота. Я чувствовал, как моя собственная мощь, та самая, что должна была сокрушить Ур-Намму, растворяется в этом хаосе, как капля в море.
— Дерьмо! — ругался я, отступая.
Пройти в Тарим было можно — но ценой чудовищных затрат. А ведь это только преддверие. Что творится в самом сердце Урочища и Храме, я даже представить боялся.
Потратить всё, что я собрал, чтобы прийти на битву голым?
Ну уж нет!
Мы отступили.
Весь мой грандиозный план, вся наша ставка на силу, рухнули, наткнувшись на абсолютно новое, непредвиденное препятствие. Ур-Намму не просто спрятался. Он заперся в крепости, которую я сейчас был не в состоянии штурмовать, не рискуя быть поглощённым хаосом ещё до встречи с ним.
— Ну что, внук, — спросил тогда дед, — Похоже, твой гениальный план «пробиваем-головой-стену» требует небольшой корректировки. Стена, будь она неладна, оказалась немного крепче, чем мы рассчитывали.
Я молча смотрел на искажающийся воздух.
Да, планам не суждено было сбыться. Путь к Ур-Намму через его заднюю дверь был закрыт. И судя по всему — надолго. И теперь нужно было придумать что-то другое. Что-то хитрое. Что-то, что заставило бы его самого захотеть выйти из своей неуязвимой норы…
Пришлось вернуться на яхту.
Беспомощность.
Я ненавидел это чувство! Обладать силой, способной перелопатить целый город, но упереться в стену из безумной, хаотичной реальности, которую не возьмёшь ни измором, ни прямым ударом.
Моя ярость была похожа на дикого зверя в клетке — мощного, но абсолютно бессильного…
— Ну что, смирился? — спросил дед, материализовавшись рядом. В его голосе не было насмешки — лишь констатация факта.
— Смириться? Ну уж нет! — я разжал руки и отступил от борта, — Я просто меняю тактику. Если не могу проломить его дверь, значит, мне нужно стать настолько сильным, чтобы он сам её открыл. Или чтобы мне было плевать на все его двери.
Я прошёл в каюту, к голографическому проектору, и вывел на экран карту мест, отмеченных в архивах Девики как «очаги наследия». Места, где сохранились не просто артефакты, а остатки уникальных дисциплин пожирателей прошлого, их специализированных техник поглощения всего, к чему я пока не имел доступа.
— Смотри, — я ткнул пальцем в первую точку, мистический город Шангри-Ла, затерянный в Тибете, — Здесь, согласно записям, один из Древних практиковал не просто выкачивание энергии. Он поглощал саму плоть мира. Камень, металл, дерево — всё это становилось частью его существа. Временная броня, оружие, созданное силой мысли из поглощённых материалов. Видишь плюсы?