И это сработало!
Я использовал свои навыки пожирателя, чтобы незаметно «привязывать» преследующих меня ифритов к водяному торнадо — и лично отправил трёх духов на тот свет — их просто разорвало мощнейшей контр-огненной магией в клочья!
И я при этом даже не спалился!
Правда, всё происходящее было игрой на грани — мне и так каждые десять минут приходилось как бы невзначай оказываться у кромке поля, недалеко от того места, где сидел отец с Бунгамой. Жаба не могла навесить на меня долгий морок, и ей приходилось «обновлять» его.
Хвала Эфиру, этого никто не замечал…
А вот паре моих друзей сильно не повезло во время этих «салочек». Самсон и Лиля выбыли из игры, хоть и утащили за собой трёх огненных духов. Бедолаги оставались в пределах действия стылого болота слишком долго, и превратились в ледяные статуи — также как и ифриты, впрочем. Вот только существа стихийников просто обратились в пар через пяток минут, а товарищей по команде утащили в лазарет, чтобы привести в нормальное состояние.
Вместо Лили на поле пришлось выйти субтильному Антону, а вместо мощного Самсона — его слегка заторможенная младшая копия, третьекурсник Вакула. Не менее здоровенный, но… Поглупее на порядок.
Впрочем, носы он ломал на раз — пудовый кулачище врезался в рожи стихийников с таким хрустом, что зрители на трибунах только охали и ахали.
Ещё одного ифрита развоплотил Арс. Причём сделал это друг без помощи аномальных зон — просто взбесился настолько, что потратил почти весь резерв искры, чтобы разорвать духа в клочья мощнейшими порывами ветра!
Вместе с ним, кстати, из игры выбыл и его хозяин, второкурсник, который потерял всякую ориентацию в пространстве. Так что его стихийникам тоже пришлось заменить.
Ну а дальше всё пошло лучше — оставшиеся три ифрита исчезли примерно через десять минут после уничтожения седьмого духа, потому что удерживать обрывки мощнейшего заклинания стихийники не смогли.
Правда, счёт к этому моменту был уже шестьдесят-тридцать, и не в нашу пользу…
Впрочем, сравнялись мы быстро. Несмотря на истощённую магию и две не самые лучшие замены наша команда была обозлена на противников сверх всякой меры. Сказывалось напряжение и стычки последних месяцев, и никто не хотел упускать возможности официально отомстить за всё, что высокомерные стихийники нам сделали. Да и у них моральный дух слегка подупал — как я понял по тяжёлому исподлобья взгляду Черномора, ифриты были их козырем — и использовали его стихийники очень рано, тоже оставшись без изрядного запаса магии.
Так что силы были более-менее равны.
И пусть физически команда стихийников была более развита (ни одной девушки, сексисты!) — наша злоба и умения с лихвой это искупали.
Я, Арс и Вакула занимались единоборствами — так что в стычках с нами привыкшие полагаться на свою мощную магию противники огребали по полной. Аня оказалась изворотливой, словно змея, и прекрасно знала… кхм… Мужские болевые точки. Зверь, который стоял на воротах, то и дело рисковал, оставляя их без присмотра, и вырубал атакующих, оказывающихся в одиночестве слишком близко к штрафной зоне.
В общем, матч превратился в жестокий мордобой.
Странным образом это только сильнее завело зрителей. Они орали не переставая, и я уже отчаялся разобрать отдельные слова в стоящем над полем гуле. Лишь изредка до меня доносились обрывки комментаторских фраз:
— Арсеньев, Евстигнеев… Уффф, да они же костей не соберут!
— Львов передаёт мяч Аврамову, тот пасует Соловьёву… Какой прыжок! Варвара Ветлицкая рвётся на перехват… Мама дорогая! Ну кто же так поступает с дамами, господин Львов⁈
Хруст кости я услышал, даже находясь в тридцати метрах. Сергей врезался в нашу Варю с такой силой (усиленный магией таран, мать его!), что сломал ей руку.
Шестикурсница завопила, рухнула на землю, а Львов понёсся к воротам…
Один из Алексов рванул к Варваре, а я бросился Сергею наперерез. Уклонился от его огненного хлыста один раз, второй, снёс некротикой внезапно выросшую из земли шипастую лиану, резко сократил расстояние до Львова, прокатился по траве — и влив в кулак остатки физической магии, вкрутил его мажорчику под колено.
— ОООООУУУ!
Мяч вырвался из рук Сергея, и я мощным воздушным ударом отправил его в руки Вакуле, а сам едва успел уклониться от очередного удара (в спину) от Львова.
Огненная птица пронеслась мимо и врезалась в силовой купол, а я с разворота ударил Сергея в лицо ногой.
Послышался хруст, и он упал на спину, обливаясь кровью из сломанного носа.
— ТАЙМ-АУТ! — заорал Черноморов, и тут же раздался свисток арбитра.