Представив её лицо, если бы я попросил рекомендацию, я едва не расхохотался. Нет уж, это не вариант.
— Скажите, Марьяна… — я вернул ей планшет, — А могу я поговорить с директором клиники? Не уверен, что кто-то из этих господ порекомендует меня — но не сомневаюсь, что мы найдём с профессором Геллерштейном общие точки соприкосновения.
— М-м-м, к сожалению, нет. Профессор весьма занят и у него нет времени на разговоры с «потенциальными» — она выделила это слово, — клиентами.
— И убедить вас в совершеннейшей необходимости этой встречи у меня никак не получится?
— Не в этот раз, господин Апостолов.
— Что ж… Хорошо… В таком случае я сейчас выйду, — я указал пальцем на дверь за спиной, — А примерно через полчаса-час вам позвонят и велят пропустить меня внутрь. Для разговора с директором клиники.
— Что? — не поняла Марьяна, удивлённо воззрившись на меня своими огромными голубыми глазами.
— Номер оставлять не буду, — хмыкнул я, и кивнул ей за спину, где в коридоре появился широкоплечий боец в тяжёлом обмундировании и с винтовкой в руках, — Подожду на парковке. А то ваш страж, кажется, нервничает от нашего разговора.
Не добавляя больше ни слова, я вышел из здания проходной, и набрал номер Кати Романовой.
Идея, как пробраться в клинику, родилась сразу, как только я увидел императорскую фамилию в списке покровителей.
Да, после новогоднего приключения на острове Салтыкова мы с Катей не то чтобы стали друзьями. Но понимая, что терять такой контакт попросту глупо, я иногда писал ей — пересылал какие-нибудь глупые мемы, ролики, спрашивал, как дела, рассказывал о малозначительных вещах в академии, о том, как идут наши тренировки по чароболу — и всё в таком духе. Через пару месяцев она и сама нет-нет да и текстила мне безо всякого повода, сообщая о всякой чепухе.
Короче, связь была налажена, и теперь я собирался воспользоваться открывшимися возможностями.
В конце-концов, я их всех спас тогда! Не думаю, что троюродная племянница Императора откажет мне в такой малой просьбе…
— Алло? — в наушниках послышался удивлённый голос Кати, — Марк?
— Да, это я. Привет.
— Привет. А ты чего… звонишь?
Я рассмеялся. В это мире по какой-то непонятной мне причине люди не особо жаловали звонки, больше полагаясь на текст или голосовые и видеосообщения. Может, потому что они позволяли всё хорошенько обдумать, прежде чем говорить?
Мне и самому больше нравились чаты, если уж честно.
— В первый раз, пожалуй, да?
— Ага.
— Я тебя не отвлекаю?
— У меня репетитор по фортепиано. Представляешь?
— Как это… Классически.
— Отец хочет чтобы все его дети владели каким-нибудь музыкальным инструментом. А мне оно знаешь, как нужно?
— Догадываюсь, что никак.
— В точку, — фыркнула Катя, — Так что ты вовремя, вытащил меня из этой скукотищи. У меня уже пальцы устали. Так что за важный повод, раз ты не ограничился сообщением?
— Дело такое, — я не стал ходить вокруг да около, — Я сейчас у клиники «Тихое место».
— Где улучшают энергетику?
— Ага. Ты слышала о ней?
— Слышала? Да мы с братом там пролежали два месяца, когда нам было пятнадцать! Нас ещё до совершеннолетия сделали Адептами.
— Мощно…
— И ты там, как я понимаю, за тем же?
— Ага. Вот только я проглядел письма, где говорилось, что чтобы к ним попасть, нужна рекомендация. И проехал сегодня почти шестьсот километров из столицы, чтобы узнать, почему они меня игнорят. Очень обидно будет сразу ехать обратно.
— И-и-и?..
— И я подумал — если им позвонит кто-то из императорской семьи, и порекомендует меня — проблема будет решена.
— Ты прямой, как палка, Марк.
— Ваше высочество делает мне честь такой характеристикой.
— Мой отец сейчас занят на какой-то деловой встрече, а мама и вовсе где-то на Мальдивах, выключила телефон…
По голосу Кати я слышал, что она сомневается в целесообразности моей просьбы.
— Не хотелось бы настаивать — но может, ты позвонишь сама? В конце-концов, ты совершеннолетняя, и титул твой ничуть не менее звучный, чем у твоих родителей
— Ты только им такое не ляпни, если встретитесь… — проворчала Романова, — Ладно, сейчас попробую. Только скинь номер в чат.
— Спасибо!
— Да пока не за что. Может, тебя просто поставят в очередь и запишут через несколько месяцев. Гарантировать ничего не могу.
— А ты… Намекни, что твоя семья просит «воткнуть» меня в ближайшее время.