Стоило ему сказать это, как наш конвой замедлился и, наконец, остановился на просторном плацу, вымощенном черным базальтом с серебряной инкрустацией — наверняка это был ещё один слой защитных чар.
Пока мы выбирались из грузовика, я успел заметить, как над одной из вышек пролетел «Витязь» модификации «Сокол», оставляя за собой след из мерцающих частиц. Пилот выполнил сложный маневр, демонстрируя полное слияние с магической техникой — а затем завис прямо над нашими головами, и продемонстрировал большой палец.
— Кажется, это твой батя, — предположил я, хлопнув Ларса по плечу.
Он улыбнулся, но ответить не успел — вышедший из своего мобиля капитан Атаманов рявкнул:
— Стройся!
— Кажется, начинаются весёлые армейские будни, — закатила глаза Аня и подмигнула мне, — Ну что, Апостолов, умеешь маршировать?
— Думаешь, нас будут учить этому? — фыркнул я и кивнул ей за спину, — Ты посмотри, кто нас встречает. Покраской травы точно не отделаемся.
От ближайшего здания к нам широкой походкой шёл высокий и статный мужчина, которого я видел совсем недавно — министр иностранных дел, владелец дракона, плейбой, миллиардер и филантроп, ближайший друг и сподвижник Его Императорского Высочества — сам князь Иловайский.
Глава 16
Застава. День первый
Ветер трепал полы плаща Сергея Иловайского, который неподвижно замер перед нами, заложив руки за спину. Его широкоплечая фигура казалась монолитной, словно высеченной из гранита. Подбородок вздёрнут, холодные и пронзительные глаза скользят по нашим лицам, будто взвешивая, оценивая — «на что эти сосунки способны»?
Да, чего у князя не отнимешь — так это того, что впечатление он производил самое сильное. Глядя на него, можно было легко понять, почему Империю так уважают другие страны. Иловайский был не просто министром иностранных дел — он был символом.
Символом Империи, её мощи, её истории. Идеальная презентация того, каким должен быть представитель этого государства.
— Долг, — его голос, низкий и властный, разнесся по плацу, заставляя воздух дрожать, — Долг — это не просто слово. Это клятва, данная вами не только Императору, но и самой земле, на которой вы сейчас стоите. Долг — это кровь, пролитая вашими предками. Долг — это честь, которую они завещали вам хранить.
Иловайский явно умел произносить речи (ничего удивительного, впрочем). И знал, как говорить с такими, как мы — молодыми дворянами. Знал, как заставить нас почувствовать себя частью чего-то большего.
Ха! Немного внушения (с его-то мощью сделать это несложно, да так, что никто не заметит), немного правильных слов, немного пафоса и патриотизма — и вот уже юные дворяне считают своим долгом отдать жизнь за родину…
Я видел, что взгляды некоторых ребят загорелись.
Иловайский медленно прошёлся перед нами. Я обратил внимание на его тень, длинную и тёмную, которая тянулась за ним, словно второе «я», и вела себя не как обычная тень… Держалась будто сама по себе, даже не всегда повторяя движения хозяина.
Что это за хрень, интересно?
— История Империи — это не просто хроники сражений и побед, — продолжал князь, — Это история духа. Духа, который не сломить, который не остановить. И каждый из вас — наследник этого духа. Каждый из вас — его защитник.
Иловайский остановился прямо передо мной, и взгляд его стальных серых глаз впился в моё лицо.
— Некоторые из вас уже доказали, что достойны носить это звание, — произнес он, — Они столкнулись с тьмой лицом к лицу и не отступили. Они стали примером. И я надеюсь, — его взгляд снова скользнул по шеренгам, — что их пример вдохновит остальных.
Я чуть не усмехнулся. С князем до этого момента мы не встречались лично, но он, без сомнения, был в курсе того, какую роль я сыграл в уничтожении Варг’шада в Баку. И сейчас говорил именно об этом.
Хм… С одной стороны, такое внимание мне пока ни к чему, да и не хочется быть любимчиком, такое никому не нравится. С другой — почему бы и нет? С его сыном мы по-крайней мере наладили хоть какое-то подобие отношений — вместе оказались на Шабаше и Новом году у Салтыкова, так что… Может и стоит задуматься о приближении к ещё одной правящей семье.
— Я знаю, что не все из вас хотели оказаться здесь. Но ситуация такова, что мы — свет российского колдовства! — должны чётко понимать, от чего на самом деле нужно защищать мир! И я очень рад, что инициатива по ознакомлению первокурсников самых престижных ВУЗов страны нашла отклик в сердце Его Величества.
И ни слова о том, почему эту инициативу решили принять… Нет, все вроде как понимали, что из-за того прорыва, который сам Иловайский предотвратил на своём драконе — но ведь они случались и раньше.