Но каждый раз результат получался одним и тем же: я возвращался к тому самому дереву…
Мысль о том, что я могу находиться в бесконечной петле, заставила холодок пробежать по позвоночнику.
Однако паникой делу не поможешь. Я отбросил тревогу и начал внимательно исследовать окружающее пространство. Теперь каждое движение сопровождалось детальным анализом изменений в энергетическом поле. Я искал ключ — любую деталь, которая могла бы указать на механизм этой ловушки.
Но чем дольше я это делал, тем более абсурдными становились изменения в окружении. Улицы пересекались под невозможными углами, дома росли и уменьшались прямо на глазах, а небо продолжало показывать свою фрактальную коллекцию времён суток.
— Кажется, я оказался в городе-ловушке…
Каждый день в этом странном мире тянулся бесконечно долго. Городские кварталы Тобольска срослись с лесом так, словно природа решила объединить искусственное и естественное в один хаотичный узор.
Здания прорастали деревьями, а корни домов уходили глубоко в землю, переплетаясь с корнями настоящих деревьев. Воздух здесь был насыщен странными частицами — иногда казалось, что дышишь жидкостью, а иногда — что воздух гуще, словно желе.
В некоторых участках города стоял сладковатый запах, который вызывал головокружение. В других местах появлялись горькие испарения, заставляя глаза слезиться. Приходилось выкручиваться и использовать магию целительства — активировать дополнительные «фильтры» в дыхательной системе, чтобы не отравиться непонятными веществами.
А ещё здесь время шло по-разному. Иногда казалось, что за минуту я прохожу несколько километров, а иногда — что несколько шагов занимают целую вечность. Эти временные искажения сводили с ума, заставляя постоянно проверять себя, действительно ли я продвигаюсь вперёд, или снова попал в ловушку?
И город, словно отвечая на эти мысли, словно насмехаясь надо мной, всё не кончался. Он издевался надо мной, предлагая новые загадки и препятствия. Однажды я обнаружил, что могу ходить по воде, которая превратилась в твёрдую поверхность — но потом внезапно стала жидкой, едва не утопив меня. В другие моменты я мог ходить по стенам зданий, или прыгать безо всякой магии на десятки метров вдаль…
Я продолжал двигаться в выбранном направлении, каждый день ориентируясь только на слабые потоки энергии из местных Источников, которые Бунгама помогала мне различать.
И лишь благодаря Бунгаме я знал, что некто, кто «играется» со мной, до сих пор находится рядом. Каждый раз, когда возникала какая-то новенькая аномалия, или что-то подобное — жаба предупреждала меня о приближении «изменяющих сил».
Жаль, что ничего иного она сделать с этой тварью (или явлением) не могла…
От дерева, которое послужило мне укрытием, я ушёл — но последние десять дней пути показали, что это в целом ничего не поменяло: город будто играл со мной, меняя свои очертания каждый раз, когда я думал, что уже почти выбрался.
Десять дней. Десять ублюдских, долгих и голодных дней, в которые я питался непонятными кореньями и орехами, и пил не слишком чистую воду из ручьёв, которую приходилось очищать магией от «грязных» примесей.
На вкус была как хлорка — но это лучше, чем сдохнуть от жажды или пить собственную урину…
За эти десять дней я встретил множество опасных существ — от летучих химер до стай плотоядных цветов, что пытались зацепить меня своими щупальцами прямо из-за углов домов. Каждую ночь я создавал вокруг себя защитные барьеры, но даже они не всегда спасали от внезапных атак. Я научился быстро просыпаться и реагировать на любое движение или изменение в окружении.
Научился… Скорее, вспомнил старые навыки, так благополучно забытые в безопасной столице.
О да, теперь я понимал, НАСКОЛЬКО там безопасно!
Каждый день мои мысли всё чаще возвращались к Коршунову. Если предположить, что он успел вернуться на Заставу (что было более чем вероятно), то мог уже начать реализовывать свой план. А если так — то Застава сейчас находилась под угрозой. Как и мои друзья…
Эти мысли не давали мне покоя, заставляя двигаться быстрее — хотя каждый день как будто и не приближал меня к городской окраине…
На двадцатый день своего «путешествия» я научился обнаруживать закономерности появления этой сволочи.
Воздух неподалёку от меня начинал искажаться странной рябью, будто кто-то невидимый играл с самой тканью реальности. Эти искажения появлялись и исчезали без видимой причины, заставляя деревья менять своё положение прямо на глазах, а здания — менять форму.