После этого всё пошло по новой — и по итогу меня проверяли около суток.
А когда всё закончилось, в «карантинную зону» ко мне явился сам Атаманов. Его массивная фигура заполнила весь проём двери, когда он вошёл в комнату, где я находился. Лицо майора было серьёзным, но глаза говорили о другом — они блестели интересом и даже… уважением?
Заместитель коменданта Заставы самолично снял с меня антимагические кандалы и вывел из этого подземелья.
Правда, не на свободу — а всего лишь доставил на первый ярус «карантинной зоны», расположенной в самой Стене. Правда, здесь было не в пример приятнее и дружелюбнее, чем внизу. Светло, через большие окна лился солнечный свет, и вид на Заставу открывался приятный. Обстановка, опять же, какая-никакая имелась — мы сидели в большой комнате, где расположилась кровать, письменный стол, пара кресел, стол, и даже небольшая отгороженая ванная комната была.
Ни дать ни взять — санаторий для тех, кто заманался бродить по Урочищу!
Впрочем, моей весёлости Атаманов не разделял. Он выглядел усталым, хоть его взгляд и сохранял привычную стальную «чёткость».
— Апостолов, — произнёс он, опускаясь напротив меня в кресло, — Прежде всего позволь сказать — я рад, что ты жив.
— Не представляете, как я сам рад.
— Я ознакомился со всеми протоколами проверок. Ты чист. Но… позволь мне всё же услышать твою историю. От начала до конца. Честно говоря, я в лёгком замешательстве от произошедшего, и не припомню, чтобы подобное когда-то случалось. Практикант, первокурсник, у которого есть только самые базовые знания об Урочище — выживает в нём больше недели!
Больше недели? Хм… Ладно, к этому мы ещё вернёмся.
Я кивнул, понимая важность этого разговора. Собравшись с мыслями, начал рассказывать всё без утайки (ну, почти без утайки): как мы меняли маяки, как нарвались на «деревню», как произошёл бой, как я заметил странности в поведении Коршунова.
Вот тут пришлось выкручиваться и говорить об изменённом поведении капитана, о том, как я заметил его «дёргания» и провёл параллели с энергопаразитами — и всё в таком духе.
Затем я рассказал, как попытался предупредить Быкова о своих подозрениях, как застал капитана за созданием портала во время Выброса и был отправлен им в самое сердце Урочища.
Рассказал и о месяце блужданий по Тобольску, о встречах с опасными тварями и об открытии пространственной ловушки, из которой лишь чудом сумел выбраться.
Конечно, кое-что пришлось опустить — об Эфире, моей добыче, Бунгаме и её помощи. Я совершенно точно не хотел, чтобы моё родовое существо вызвало интерес у руководства заставы, и они поняли, что я через него протащил на «большую землю» весьма редкие и дорогие штуки.
Атаманов слушал молча, лишь изредка задавая уточняющие вопросы. Когда я закончил, он долго молчал, рассматривая свои руки.
— Знаешь, Марк, — наконец произнёс он, — То, что ты говоришь… это невероятно. Но… я чувствую, ты не врешь. По-крайней мере — сам веришь в то, о чём рассказываешь. И всё же… есть кое-что…
Он сделал паузу, словно собираясь с мыслями.
— Начнём с простого. Тебя не было всего девять дней, а не тридцать девять. Очевидно, что в Тобольске ты попал в пространственную аномалию — это подтверждают твои слова о той твари, которая, как ты выразился, «не могла определиться с внешним видом». Мы уже слышали о таких… Эти создания создают пространственные разломы и заставляют время течь иначе. И весь этот месяц, который ты провёл в Тобольске, для нас стал всего одним днём.
Да, я уже догадывался об этом по некоторым фразам, но… Всё же было жутко осознавать, что я прожил так долго в какой-то временной петле, а тут прошёл всего день! Я выживал, питался непонятными грибами, растениями и насекомыми, сражался с тварями и избегал аномалий, но…
Для внешнего мира этого всего как-будто бы не было!
Дичь какая-то!
— Теперь следующее, — продолжил Атаманов, видя, что я воспринял эту новость спокойно, — Отряд вернулся на Заставу четыре дня назад, Марк. С большими потерями…
— Практиканты живы?
— За друзей переживаешь? Хм… Из «Арканума» погибли двое студентов — Василенко и Терентьев, с факультета целительства. Остальные живы и здоровы.
Фух! Хвала Эфиру!
Между тем, Атаманов продолжил:
— Коршунов рассказал, что произошло, и его рассказ частично перекликается с твоим, но… Он доложил, что ты пропал во время Выброса. Просто исчез, покинув палатку и защитный периметр. Арсений Кабанов, твой сокурсник, подтвердил эту версию событий.
Ну… В целом, неудивительно. Арсу я не сказал, что пошёл убивать Коршунова, так что он и не понял, куда я исчез…