И в нашем финальном рывке он раскрыл себя сполна.
Мы неслись через снежную пустошь — Аня, Алекс и Вещий потратили весь остаток своей магии, чтобы растопить в бушующем (и усилившемся!) буране для нас с Арсом коридор на пять секунд.
А ведь впереди, перед воротами, стояли трое защитников…
У нас с Кабановым магии оставалось не так уж и много…
— Надо бить синхронно! — крикнул я.
— Есть идея получше!
— Какая?
— Приготовься! — вместо ответа рявкнул друг, чуть отставая, — И не бойся! Швыряй мяч через десять секунд после прыжка, когда окажешься в самой верхней точке!
— Ты что задумал⁈
В следующий миг мощный воздушный поток подхватил меня и подкинул вверх — сразу метров на двадцать! Я почувствовал, как земля исчезает из-под ног, а холодный ветер обжигает лицо.
Но в следующий миг меня вышвырнуло за пределы бурана, и весь стадион оказался как на ладони!
Беснующиеся на трибунах люди, мелкие фигурки соперников внизу… Ворота соперников…
Ну Арс… Силён, чертяка!
А мозг тем временем отсчитывал время до броска.
… Девять… Десять!
Остатки магии из Искры сосредоточились на гравитационном заклинании. Воздух вокруг мяча сгустился, и я швырнул его вниз — и в следующий миг почувствовал, как чужое колдовство (это был Арс!) тоже оплетает снаряд, придавая ему невероятное ускорение!
Мяч полетел вниз с такой силой, что превратился в размытое пятно. Скорость была ошеломляющей — казалось, даже время замедлилось, пока снаряд рассекал пространство!
Уже падая, я увидел, как вратарь екатеринбуржцев отпрыгивает в сторону — от мяча, а не на него! — и в следующий миг земля в воротах соперников взорвалась, образовав кратер!
— ГООООЛ! — разнёсся над стадионом голос комментатора.
Земля приближалась очень быстро… Дерьмо космочервей, хоть бы щит выдержал!
Однако боялся я напрасно — за пару метров до столкновения магия Арса подхватила меня, заторпозила — и грохнулся я не с такой уж большой высоты.
Трибуны взорвались криками, а через несколько секунд буран позади меня начал стихать. «Водоврот Силы» тоже исчез, и вся команда неслась к нам с Арсом с радостными лицами.
— В одной шестнадцатой финала всероссийского студенческого первенства по чароболу победила команда академии «Арканум»! — грохотал комментатор, — Они проходят в следующий тур!
— Ну ты даёшь… — выдохнул я, когда обледенелый Арс оказался рядом и хлопнул меня по спине, — Когда научился таким трюкам?
— Хотел рассказать раньше, но решил, что надо придержать козырь, — усмехнулся Кабанов. Наклонившись ближе, он тихо добавил, — Но вообще это не я… Точнее, не только я.
— В смысле?
— Помнишь духов в чароите, который ты помог починить? Короче… Они со мной заговорили!
Глава 18
Дела духов
19 сентября 2031 года. Москва.
Я припарковал «Стикс» у ворот усадьбы Кабановых, и ещё до того, как успел позвонить другу, калитка открылась
Пройдя через неё, я оказался на уже знакомой территории — был тут год назад, когда помогал Арсу чинить его шар чароита. Надо же, а ведь тогда я и не подумал, что духи в нём могут захотеть связать себя с моим другом…
Арс ждал меня у входа, прислонившись плечом к дверному косяку. На нём были те же карго-штаны и водолазка, что я привык видеть на занятиях в академии.
В руках друг вертел знакомые фиолетовые шарики чароита.
— Привет, — бросил он, когда я подошёл ближе, — Спасибо, что приехал.
— Какие вопросы, дружище, — улыбнулся я, пожимая ему руку.
— Родители в городе, так что разговор будет приватным. Заходи. Есть хочешь?
— Нет, спасибо.
— Чай?
— Тот травяной отвар твоей мамы был бы кстати. И может… Пару десертов?
— А говоришь не голодный, — хмыкну Арс, и провёл меня на кухню. Она была большой, и являла собой «остров» — стол, устройства для готовки и разделочные поверхности уместились в центре помещения.
Заварив отвар, Арс выставил на стол передо мной несколько видов домашних пирожных, чак-чак, хворост, сгущёнку — всё простое, но такое вкусное, что удержаться не было никаких сил.
— Ладно, думаю, мы в состоянии есть и говорит? — произнёс я, — Тем более, я охренеть как сильно хочу знать, что там у тебя с духами.
Арс слегка замялся. Он снова достал из кармана камни чароита и принялся крутить их меж пальцев. Я заметил, как у друга напряглись челюсти — единственный признак волнения у обычно невозмутимого Кабанова.