Энергия этого Источника позволяла поддерживать стабильность системы даже при высоких нагрузках. А технологии — современные нейроинтерфейсы, модули памяти и серверный массив, собранный по спецзаказу — обеспечивали точность и скорость обработки данных.
Теперь это было уже не просто поле для тестирования.
Это был потенциальный дом для чужого сознания…
В помещении уже стояли десять капсул.
В шесть из них прямо сейчас забирались менталисты, которых по всей стране нашли люди князя. Все они прошли проверку службой безопасности князя, а затем и мои собственные специальные протоколы.
Моя проверка заключалась в том, чтобы эти маги смогли выдержать погружение в базовый уровень магической реальности и провести на нём сложнейшие манипуляции с «копированием» Салтыкова — опять же, по моим разработкам.
Четверо справились без проблем. Один потерял сознание, но его всё равно взяли — опыт у него был колоссальный (к тому же, один менталист всё равно нужен был «про запас»). Шестой вообще не спал трое суток, пока мы вели тестирование. Он сказал, что чувствует «резонанс между мирами». Мне это понравилось.
Эти менталисты были не просто операторами. Скорее — проводниками.
Их задача была сложной — войти в сознание Салтыкова, найти там ключевые точки, «прочистить» повреждённые участки памяти и энергосистемы, и создать вокруг всего этого структуру, которая позволит мне перенести личность Петра в мою магическую реальность.
Эта структура помимо удержания должна будет записывать каждую мысль, каждый импульс, каждую эмоцию князя. А когда менталисты закончат — мы получим полный слепок — не просто образ, не просто воспоминания, а целостную матрицу живого мага.
Люди входили и выходили. Техники настраивали оборудование. Маги проверяли защитные контуры. Лаборатория гудела.
Я подошёл к капсуле Салтыкова, рядом с которой сидел его клон.
— Осталось немного, — улыбнулся я.
— Ты уверен, что это сработает? — спросил клон, скрестив руки на груди.
— На восемьдесят процентов.
— С такими шансами я могу и откинуться, — криво усмехнулся клон.
Он постарел за последние две недели. Постарел на несколько лет. Я знал, что «куклы» князя живут недолго, и изнашиваются куда быстрее обычных людей.
— Но это лучшее, что у нас есть.
Клон кивнул.
— Тоже верно. Марк?
— Да?
— Я благодарен тебе. Правда. Искренне благодарен. То, что ты для меня сделал… Не уверен, что кто-то стал бы — и смог бы! — совершить нечто подобное. Ты пожертвовал всем своим временем, всеми своими силами, чтобы попробовать спасти меня. Даже то, что благодаря тебе удалось избавить меня от проклятья, уже дало мне шанс!
— Жить рядом с анабиозной капсулой?
— Ты понял, о чём я.
— Понял, конечно, — кивнул я, — Извини, просто слегка… Нервничаю.
— Марк, — клон улыбнулся и положил руку мне на плечо, — Даже если ничего не получится — знай, я не буду в обиде.
— У тебя весьма оптимистичный настрой, — нервно рассмеялся я, и хлопнул клона по плечу в ответ, — Ладно, Пётр, отключайся от «куклы». Мы начинаем.
Клон кивнул, сел на стул — и тут же закатил глаза. Связь с Салтыковым пропала.
Я проверил показатели капсулы, соединения с Источником и оборудованием, отошёл к главному терминалу.
— Первая группа — готова?
— Они ждут команды, — кивнул один из целителей, стоящих рядом.
— Всем занять места в капсулах.
Менталисты устроились поудобнее, и крышки их саркофагов медленно опустились.
Я ещё раз проверил отчёты, данные на мониторах, затем просканировал магическим зрением всю лабораторию — и только тогда понял, что сам изрядно нервничаю.
— Марк Григорьевич, — ко мне подошёл главный целитель проекта, Вячеслав Неклюев, высокий седой мужчина с орлиным профилем, — Всё под контролем. Мы вас не подведём.
— Уж постарайтесь, пожалуйста, — хмыкнул я, и забрался в свою капсулу.
В отличие от прочих, внутри неё были установлены элементы управления всей системой.
На всякий случай.
Крышка мягко опустилась, вокруг завибрировали потоки магии, окутавшие всё тело. Я вызвал проекционный терминал, ввёл последовательность заклинаний для запуска процесса.
На экранах вокруг меня загорелись индикаторы. Капсулы менталистов потемнели. Загрузка началась.
Через несколько секунд их сознания окажутся внутри магической реальности.
А я буду наблюдать.
Как администратор.
Как бог.
Глава 9
Мир для одного. Часть 3
15 декабря 2031 года. Москва.
Прошло двадцать дней.
Всё растянулось на больший срок, чем показывали мои расчёты. Время будто сжалось в плотный комок — бесконечные отметки в электронных календарях, однообразные и напряжённые.
Я жил в режиме постоянной готовности — но хвала Эфиру, не терял связи с реальным миром. В отличие от менталистов, которые вообще не выходили из капсул погружения, я мог позволить себе выходить в реальный мир. Базис магической реальности для Салтыкова был сформирован в первые дни, и моя задача теперь заключалась в том, чтобы следить за ходом работы «ковыряльщиков в мозгах», да корректировать её раз в пару дней.
За всем остальным следил штат из тридцати артефакторов, колдунов разных специальностей, инженеров и программистов.
Меня слегка напрягало, что процесс затягивался — однако всё проходило без сбоев, поэтому я успокоил себя, и вернулся к «нормальной» жизни.
Учёба в «Аркануме» продолжалась.
Да, ректорат по прежнему настаивал, чтобы я не пропускал занятия, но после покушения на Салтыкова и моего временного «возвышения» отношение ко мне заметно изменилось.
Теперь меня больше не считали просто «подающим надежды» студентом, который вечно лезет в неприятности — теперь я был фигурой, которую лучше не трогать. Так что, если раньше меня вызывали к ректору, по меньшей мере, раз в неделю, то теперь преподаватели только вздыхали и делали вид, что ничего не замечают.
Даже Онегина и Земельцев, которые всё также на дух меня не переносили.
Тем не менее, я старался не пропускать пары лишний раз. Не потому что мне это было нужно — нет. По моим прикидкам, я уже знал больше, чем подавляющая часть преподавателей.
Но чтобы сохранять связь с академией, с её архивами, с библиотеками и лабораториями, где можно было найти полезное. Или для поддержания связей — тот же Левшов уже всерьёз раздумывал бросить академическую деятельность и перейти в «Маготех» после моего расплывчатого предложения. Или Иловайский — тот вообще стал делать вид, что я один из его ближайших друзей.
Странным образом из «неведомого изгоя», каким я был год назад, удалось превратиться в одного из известнейших студентов «Арканума», с которым все хотели дружить.
Та же Белецкая и вовсе ушла в академический отпуск, после моего предложения — и устроилась в нашу с Салтыковым корпорацию. По её глазам я видел, что она простила мне то, что я использовал её идею без спроса.
Теперь мы работали вместе, и она получила долю в компании, как я и обещал, но между нами появилась какая-то странная игра: кто кого переспорит, кто первый найдёт ошибку в расчётах, кто первым предложит оптимизацию магического кода.
Не скажу, что это мне не нравилось — скорее, наоборот.
Впрочем, корпорация не давала расслабиться. Управление проектами, контроль бюджета, согласование новых разработок, постоянное улучшение технологической и магической части — всё это легло на мои плечи. Юристы и управляющие Салтыкова, которых оказалось до одури много, помогали, конечно, но в технических вопросах они были бесполезны.
Это было моё поле. Моё пространство. И я чувствовал, что с каждым днём всё сильнее приближаюсь к намеченной цели. Новые сотрудники, новые руководители отделов, новые умы, идеи которых по каким-то причинам «забривали» в других компаниях или ведомствах — день за днём я отыскивал всё новых и новых магов и технарей, и подключал их к работе над своей магической реальностью.