Василий, стоявший рядом, кивнул:
— Особенно теперь, когда ты доказал свою ценность для нашего дела.
Сергей ощутил, как что-то холодное и скользкое заползает ему в грудь. Он представил Варвару — её надменную улыбку, презрительный взгляд… И понял, что хочет не жениться на ней, а задушить.
Убить — жестоко и хладнокровно.
— Вы слишком добры, — произнес он, заставляя губы растянуться в подобии улыбки, — Но разве Варвара согласится?
Князь махнул рукой:
— Дочь послушается моего решения. Тем более… — Его взгляд стал проницательным, — … ты ведь всё ещё любишь её, не так ли?
Перед глазами Сергея всплыли другие губы — жадные, насмешливые, пахнущие дорогими духами и кровью.
Губы Киры.
— Конечно, — солгал он, — Вашу дочь сможет забыть только слепой.
— Тогда все решено, — заключил князь. — После успеха операции мы объявим о возобновлении помолвки.
Сергей кивнул, тщательно скрывая ярость. В голове уже складывался план: сначала использовать Долгоруких, добиться власти… А потом…
— Я тронут вашим доверием, князь, — произнес он, делая глубокий поклон, — И готов оправдать его. Но скажите честно — вы всерьез готовы отдать дочь в жены чернокнижнику?
Тишина. Даже ветер будто замер.
Василий напрягся, пальцы непроизвольно сжались в кулаки.
А князь Долгорукий… рассмеялся.
Громко, искренне, как будто услышал лучшую шутку в жизни.
— Ох, Сергей, — он вытер слезу с морщинистой щеки, — Неужели ты думаешь, что тёмные искусства практикуют только в подворотнях?
Сергей даже не моргнул.
— Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, — князь внезапно перестал смеяться, и его голос стал низким, словно доносящимся из-под земли, — что во многих семьях всегда были свои… специалисты.
Он медленно поднял руку, и между пальцами вспыхнул свет — но не золотой, не благородный, а гнилостно-зеленый, мерцающий, как болотный огонёк.
Сергей почувствовал, как по спине пробежали мурашки.
— Вы…
— Мы, — поправил его Долгорукий, — Ты не первый, кто пошёл этим путем в нашем кругу.
Василий, до этого молчавший, ехидно ухмыльнулся:
— Мой прадед лично разработал ритуал, который использовали мятежники в тридцатых годах прошлого века. Целая деревня, занятая солдатами Императора высохла за ночь. Без единого следа.
Луна, пробиваясь сквозь листву, освещала лица троих мужчин холодным серебристым светом. Сергей стоял, скрестив руки на груди, чувствуя, как в висках пульсирует ярость.
— Вы ведь неспроста заговорили о своей дочери, князь?
Князь Долгорукий обменялся взглядом с сыном, затем медленно провел рукой по резной колонне беседки.
— Моя дочь — провидица, Сергей. Её видения… были одним из наших преимуществ.
Сергей нахмурился.
— Были?
— Именно так, — Князь сжал кулак, и в его глазах вспыхнуло что-то тёмное, — Видения Варвары позволяли нам предугадывать действия врагов, избегать ловушек, находить слабые места в их защите. Но теперь…
— Теперь они стали ненадёжными, — резко вступил Василий, нервно постукивая пальцами по эфесу кинжала, — И всё из-за одного человека.
Сергей почувствовал, как холодная волна пробежала по его спине.
— Кто?
Князь улыбнулся — без тени тепла.
— Ты знаешь его. Более того, — он сделал паузу, — Ты ненавидишь его.
Сергей замер. В голове уже всплыло имя, но он не произносил его вслух, будто боялся дать ему силу.
— Марк Апостолов, — наконец сказал князь Долгорукий.
Сергей ощутил, как что-то внутри него вскипает.
— Он… блокирует ее видения?
— Мы не знаем наверняка. Быть может, он делает ненамеренно, а может… Но одно мы знаем точно. Он — аномалия. Варвара дважды предрекла ему смерть — и оба раза он избежал этого. И после второго случая её дар стал… сбоить.
Василий шагнул вперед.
— Если убрать его — всё вернется на круги своя.
Тишина. Даже ночные птицы замолчали, будто почувствовав напряжение.
Сергей медленно выдохнул.
— И вы хотите, чтобы его убрал я?
— Да.
Глава 17
Последняя тайна Юсупова
30 июня 2032 года. Квартира Марка.
Два дня. Сорок восемь часов с того момента, как Юсупов улыбнулся мне своей ледяной улыбкой и приказал подготовить материалы. Сорок восемь часов, за которые я успел проверить каждый запасной план, каждый аварийный выход — и понять, что их попросту нет.