Морф стоял передо мной, как кошмар, вырвавшийся из глубин подсознания. Его силуэт дрожал, колебался на грани реальности, сотканный из дыма и теней. Глубокий капюшон скрывал лицо, но я чувствовал его ухмылку — ту самую, что уже видел раньше.
— Хозяин ждёт, Марк.
Его голос был не одним, а многими — десятки, сотни шёпотов сливались воедино, царапая сознание.
Ублюдок сразу решил воздействовать на меня ментально?
Ну-ну… С нашей прошлой встречи многое изменилось, козёл.
Я не стал отвечать. Вместо этого рванул в сторону, едва успев увернуться от алого вихря, вырвавшегося из ладони существа. Пламя ударило в землю, и почва вскипела, превратившись в бурлящую массу.
— Не убежишь!
Я жахнул в ответ — огнём и воздухом, но Морф поплыл, стал дымкой — и мои заклинания прошли сквозь него, не причинив вреда.
Проклятье!
Тело твари дёрнулось, и в следующий миг он изменился.
Кожа почернела, покрылась блестящей чешуёй, руки вытянулись в гибкие, как бичи, щупальца, усеянные крючковатыми шипами. Он бросился вперёд с неестественной скоростью, и я едва успел выставить зеркальный щит, выгравированный рунами отражения. Удар сотряс воздух и отбросил меня к ближайшему дубу. Кора впилась в спину, но боль тут же растворилась в море адреналина.
Рванув из себя магию, я заставил землю под ногами сволочи обратиться огромной челюстью.
КЛАЦ!
Комья полетели во все стороны, но через секунду мой капкан разлетелся во все стороны.
Морф рассмеялся.
— Мы это уже проходили, Марк. Ты слишком слаб.
Его тело снова заколебалось — и вдруг разорвалось на сотни чёрных нитей, которые тут же сплелись в новую форму. Теперь передо мной стояло существо с кожей, покрытой хитиновыми пластинами, с тремя парами суставчатых конечностей, оканчивающихся когтями.
Первый удар пришёл справа. Я едва успел рвануть в сторону, и дуб за моей спиной со стоном рухнул, срубленный нечеловеческим ударом.
Отразить следующую атаку я успел — когти скрежетнули по энергетическому полю, высекая искры. А вот второй удар — уже слева — пробил защиту. Я почувствовал, как острые как бритва когти рассекают кожу на боку и впиваются в руку.
Морф поднял меня в воздух и рассмеялся.
— Ты пойдёшь со мной.
— Хрен… С два!
Рванув чужую, грязную и изменчивую магию, я тут же «поджёг» её — и конечности Морфа вспыхнули лиловым пламенем. Зашипев, он отбросил меня в сторону.
Чуть прокатившись по прошлогодней листве, я не успел даже встать — сверху тут же навалилась какая-то энергетическая сеть, и Морф куда-то потащил меня.
И тут я вдруг осознал — окончательно, не поддаваясь бурлящему в крови адреналину — он не пытается меня убить! Ему нельзя это делать! Всё, что требуется твари — захватить меня и притащить хозяину!
И потому он не сражается в полную силу.
И это был мой единственный шанс.
Вот только энергетика этой твари была бездонной — и очень пластичной. Даже если бы я смог «выкачать» всю его силу за раз — пришлось бы постоянно переключаться между изменчивой природой Морфа…
Нет, тут нужно что-то другое… Мне нужно оглушить его — хотя бы на пару секунд… И подобраться к его Искре.
А сделать это можно только…
Я впитал в себя энергию сети, и импульсом выбросил её обратно.
КРР-РАК!
По воздуху пронеслась волна магии, сметая деревца и выворачивая землю. Она ударила Морфа в спину и откинула на несколько шагов — вполне достаточно, чтобы дать мне времени подняться на ноги.,
Морф обернулся и снова трансформировался — теперь передо мной стоял высокий мужчина в чёрном мундире, с лицом… моего отца.
— Сдавайся, сын.
Голос был точь-в-точь его. Грязный приём.
Я плюнул на землю, чувствуя, как в груди сгущается гнев.
— Ага, разбежался… Бунгама!
Воздух взорвался от магии, и из ниоткуда выпрыгнула гигантская жаба с перепончатыми лапами и глазами, полными ядовитой радуги. Её кожа пульсировала, испуская облако психоделического тумана.
— КВА-А-А!
Мир сдвинулся.
Деревья заплясали в безумном вальсе, земля под ногами превратилась в зыбкое болото, а Морф на секунду замер — его форма поплыла, как чернила в воде.
Сейчас!
Я полоснул тонким воздушным заклинанием ладонь, чувствуя, как горячая кровь стекает по пальцам.
— Кровь к крови, Сила к силе… Урод.
Капли зависли в воздухе, превратившись в тонкие алые нити — в которые я вложил всю энергию, которая во мне оставалась. Они рванули вперёд, впиваясь в расплывающийся силуэт Морфа, проникая сквозь слои его бесчисленных форм.
Он зашипел, снова меняясь — теперь это был сам Распутин, с горящими жёлтыми глазами и оскалом, полным гнилых зубов. Но стало уже поздно.