Марк перевёл дыхание. Внутри него всё горело, будто после удара молнией.
— Позже мы обязательно вернёмся к этому вопросу, — прошептал Распутин, отступая назад, к трону, — Когда ты начнёшь доверять мне.
— Мечтай, — хрипло выдохнул Марк.
Распутин улыбнулся.
— О, Марк… Неужели я тебя обманул хоть раз?
— Что правда, то правда…
— Вот и я о том же. А ведь мы только начинаем… Знакомство.
Распутин медленно прошелся перед пленниками. Его тень, длинная и изломанная, ползла по стенам, как живая. Он остановился, повернулся к Марку — и улыбнулся.
— Знаешь, твоя проделка с тайником… не слишком меня расстраивает.
Он развел руками, будто предлагая взглянуть на великолепие зала, на пылающие свечи, на своих слуг в черных мундирах.
— Ты украл мои вещи? Пустяки. Ты проник в мой тайник? Впечатляюще, но не смертельно.
Его голос был мягким, почти ласковым, но в нем слышалось что-то нечеловеческое.
— Ты до последнего отказывался передавать моей шкурке свои наработки по магической реальности — и правильно сделал. Этот слабак не смог бы мне помешать — но… Признаюсь честно, его самодеятельность начала меня радражать.
Марк продолжал молчать.
— Но есть кое-что, что мне… не нравится.
Распутин резко повернулся, и его глаза вспыхнули желтым огнем.
— Ты убил моего Морфа.
Тишина.
Глубокая, гнетущая.
Марк почувствовал, как по спине пробежал холодок.
— Он служил мне долгие годы. Был верен. Полезен.
Распутин сделал шаг вперед.
— И ты… отнял его у меня.
Марк стиснул зубы.
— Он напал первым.
Распутин рассмеялся — звук был похож на треск ломающихся костей.
— О, конечно! Но, во-первых, у него был приказ не вредить тебе. А во-вторых… разве это меняет суть?
Он подошел к друзьям Марка, всё ещё стоящим на коленях. Провел рукой над их головами, словно выбирая.
— Прежде чем мы перейдем к главному… я возьму свою цену. Кровь за кровь.
Марк рванулся вперед, но охранники вцепились в него мертвой хваткой.
— Нет!
Его голос метнулся по залу, эхом отразившись от стен.
— Нет! В этом нет нужды! Я соглашусь на всё! Оставь их в покое!
Распутин покачал головой, все так же улыбаясь.
— Это не обсуждается, Марк.
Он резко оказался за спиной Ани, и схватил её за волосы. Девушка вскрикнула, Арс дёрнулся, но один из охранников заставил его остаться на месте.
— Нет! — снова закричал Марк, но его тоже по-прежнему крепко держали.
— Это станет для тебя уроком, — прошептал Распутин.
Тишина в зале стала густой, как смола. Остался только треск магических светильников и частый, прерывистый стук сердца Марка, будто пытающегося вырваться из клетки рёбер.
Распутин стоял за спиной Ани, ритуальный кинжал в его руке поблёскивал тусклым металлом. Лезвие было чёрным, словно впитало в себя всю тьму души этого пожирателя.
— Выбирай, Марк, — прошептал он, водя остриём по горлу Ани. Затем он отпустил её — и подошёл к Маше, — Кто из них умрёт?
Марк стиснул зубы так сильно, что они скрипнули. Его руки дрожали, но не от страха — от ярости, от бессилия. Он ловил взгляд Арса, Маши, Ани — искал хоть какой-то намёк на выход.
Но его не было.
— Убей меня.
Голос Арса был твёрдым, как сталь.
— Я стану жертвой, — повторил Кабанов.
Аня вздрогнула, словно её ударили.
— Нет! — её крик разорвал тишину. Она рванулась вперёд, но распутин без труда удержал её на месте, — Нет, Арс, чёрт возьми, заткнись!
Но Арс не отводил глаз от Марка.
— Так будет правильно. Прости, кицунэ… Я люблю тебя.
— Не-е-е-ет!
Распутин рассмеялся, заглушая вопли Ани.
— О, благородство! — он склонился к Арсу, будто изучая его, — Как трогательно!
Потом повернулся к Марку.
— Ну что, господин Апостолов? Согласен со своим благородным другом? Второй раз спрашивать не буду — просто перережу глотки всем.
Лезвие коснулось горла Арса.
— Готов сделать выбор?
Аня зарыдала, потом закричала, её голос сорвался в истерике:
— Будь ты проклят, Марк! Будь ты проклят! Это ты втянул нас в это! Ты! Это всё из-за тебя!
Она забилась в рыданиях, и простонала сквозь слёзы:
— Пожалуйста… не убивай его… Арс… Арс, я люблю тебя! Арс!
Но Кабанов не отвечал — он не сводил глаз с Марка.
— Всё нормально, брат.
Марк на секунду закрыл глаза и кивнул.
— Хорошо.
В следующую секунду лезвие вспороло горло Кабанова.
Тёплая кровь хлынула на пол, алое растеклось на чёрном мраморе. Тело Арса рухнуло беззвучно, лишь последний сдавленный хрип вырвался из перерезанного горла.