— Ну да, ну да… Разбежался так, что из ботинок выскочил.
Он взмахнул рукой — я едва не ударил магией в ответ, но сдержался! — и между нами вспыхнуло магическое изображение.
Пётр Салтыков — в своём кабинете, с бокалом вина. За его спиной шевельнулась тень.
Имперская тюрьма. За решёткой — обезображенное лицо Арса.
Петербургская улица. В толпе мелькает фигура, идущая за Лисицыной.
— Угрозы? — я рассмеялся, — Серьёзно? Вы три года готовили своё «разоблачение», а в итоге всё равно не смогли меня поймать. И я уверен, что хрен у вас получится снова проникнуть в Империю и достать моих друзей — потому что на них теперь сильно заострено внимание всех имперских служб!
— Как раз в этом и смысл, Марк. Убивать их станем не мы, — голос Охотника стал мягким, как шёпот могильщика, — Мы сделаем так, что Империя уберёт их за нас. Достаточно намёка, подброшенного доказательства, слуха… И Империя разорвёт их сама!
Он помолчал несколько секунд, затем вытянул руку, и в воздухе завис магический символ — координаты:
— Индия, Марк. Через месяц. Или…
— Или иди нахер, — перебил его я, — Даже у вас получится, и с моими друзьями что-то случится, я никогда — НИКОГДА, @#$%! — не стану работать с вашим долбаным советом! Какие-то вы тупые, честно говоря — на примере Распутина ещё не поняли, что со мной это не проходит?
Я шагнул вперёд, и пол треснул под ногой.
— … я никогда не стану вашей пешкой. Никогда, тварь.
Охотник наклонил голову.
— Ошибаешься.
Его рот (если это можно было назвать ртом) растянулся в чём-то, напоминающем улыбку, и он прошипел одно слово:
— «Отказ»
А затем всё произошло за доли секунды.
Тело охотников расплылось, как ртуть, и разделилось на пять одинаковых существ — которые рванули к нам с разных сторон.
— Иллюзия! — крикнула Илона, но я уже знал — нет.
Они все настоящие настоящие.
Сука, ну опять какие-то приколы! Сколько же у этих уродов ещё козырей в рукаве?
Я взревел, выпуская из тела энергожгуты. Щупальца энергии магии взметнулись в зал, сметая каменные колонны, впиваясь в тени, разрывая всё на своём пути. Один из Охотников вскинул руки — и его тело взорвалось в ливне чёрных искр.
Слишком легко.
Лейла и Джамал сражались с двумя другими Охотниками, в я переключился на четвёртого, стараясь прикрывать Илону.
Мой противник разделился ещё на трёх тварей, затем ещё на трёх и ещё…
Я ударил массово, по широкой дуге, вынес десяток, затем ещё пять, затем двадцать…
А они всё прибывали и прибывали — и понять, где «первый» было невозможно…
И я замешкался. Упустил момент, не успел среагировать, пытаясь отбить очередную атаку — а Илона, напротив, отошла от меня. Всего на шаг!
Но этого оказалось достаточно.
В этот момент последний из Охотников материализовался у моей невесты за спиной. Его пальцы (длинные, слишком длинные) впились ей в плечи, и прежде чем я рванулся вперёд, прежде, чем нанёс удар…
…Они исчезли.
Только эхо крика Илоны осталось в воздухе.
А затем оставшиеся Охотники просто рассыпались пеплом, и по залу пробежал шёпот:
— Индия, Марк. Через месяц.
Я застыл, не веря своим глазам.
— ГДЕ ОНА⁈
Моя ярость вырвалась наружу. Энергожгуты вздыбились, сокрушая алтарь, рвя фрески, уничтожая храм вокруг. Но в тот момент, когда я уже готов был разнести всё к чертям, Храм ответил.
Из стен вырвались золотые цепи — не магия, не металл — что-то древнее, чужое. Они впились в меня, обвивая руки, ноги, шею, сливаясь с моей собственной энергией…
А затем в меня хлынул поток силы и чужих воспоминаний.
Глава 13
Очередной кусок истины
Я смотрел на мир глазами Ментухотепа.
Горный ветер бил в лицо, неся с собой колючие песчинки. Это раздражало. Раньше я не чувствовал ветра. Раньше он расступался передо мной, как раб перед фараоном. Теперь же песок забивался в складки моего теневого плаща, царапал кожу, оставляя на ней крошечные порезы.
Моего?
Проклятье, да нет же! Я просто чувствовал и ощущал мысли древнего пожирателя, как свои!
И мысли эти были раздражённым.
Ментухотеп считал, что его новый сосуд был слаб. Впрочем, я и сам это чувствовал — тело едва не рассыпалось под силой мощной Искры.
Искры, мощь которой, если честно, и рядом не стояла с тем, что было у фараона раньше, во время прошлого моего «флэшбэка».
Справа стоял Юй Великий.
Его бронзовая кожа постарела, покрылась новыми трещинами — словно глиняный кувшин, оставленный на солнце. Корни в его волосах шевелились едва-едва, цепляясь за почерневшую золотую диадему, а плащ из драконьей шкуры то и дело пытался задушить своего хозяина.