Где они находились, я подозревал — в Тариме, Долине Царей, и древнем городе Янчэн, столице династии Ся, которую основал Юй Великий.
Но вот как до них добраться и что делать, когда это произойдёт? Выкачать силу? Уничтожить? Перезарядить? Ответы наверняка где-то есть, там, в пыльных манускриптах и на шепчущих, забытых языках старых камней… Не верю, что Ур-Намму не оставил никаких пояснений и подсказок! Но, быть может, с этим подсобит и бабуля Лакшми?
Впрочем, всё это я буду узнавать параллельно с исследованием места, которое в качестве координат мне назвал Охотник, похитивший Илону — города Вайдхан.
И только потом, обложившись данными, накопив достаточно Эфира и поняв расклад — приступлю к четвёртому шагу.
Спасти Илону.
Не буду бросаться в логово зверя, как идиот из дешёвого фантастического романа, а нанесу точечный, сокрушительный удар! Вырву её из плена, оставив после себя лишь пепел и недоумение.
А уже потом — займусь Ядрами и Советом.
Впрочем, доверять щедрости шейха — верный путь на дно, или на виселицу. История в Александрии показала мне лишний раз, что врать и недоговаривать — обычное дело, так что в этот раз я решил немного перестраховаться.
Я загнал яхту не в пахнущий мазутом и рыбой гулкий порт, а в устье мутной речушки километрах в пятнадцати к югу от города.
Берег здесь был низким, болотистым, усеянным корягами, выброшенными муссоном. Воздух густо пах гниющим мангровым деревом, тиной и одиночеством.
Идеальная дыра.
Следующие несколько часов прошли в кропотливой работе. Я стоял на палубе, сцепив зубы от напряжения, пока энергожгуты под кожей жгли и крутились, переписывая саму ткань моей магии. Это было похоже на попытку вывернуть собственный скелет наизнанку.
После предупреждения Юсупова, мне не хотелось, чтобы меня запалили — так что я менял частотный рисунок своей Искры, сбивая её уникальную «подпись» в хаотичный, ничем не примечательный шум. Теперь для любого сканера, менталиста или охотника за головами я должен был выглядеть как очередной середнячок-неудачник, может, чуть сильнее большинства, но не более того. Ничего особенного. Ничего, что кричало бы «Марк Апостолов, опасный пожиратель!».
Затем пришла очередь лица. С этим всё было проще — подобное я уже проворачивал, так что и в этот раз изменение внешности удалось сотворить без проблем.
Правда, чем глубже был процесс — тем неприятнее ощущался. А в этот раз подрихтовать лицо пришлось знатно, чтобы превратиться в усатого мужика с широченной челюстью и приплюснутым носом.
Магия зашипела, и я чувствовал, как кости лица ползут, меняя угол скул, форму носа, разрез глаз… Кожа натягивалась, становилась темнее и грубее. А когда всё закончилось — из зеркала в ванной на меня смотрел индус-незнакомец лет сорока, с усталым, обветренным лицом моряка-контрабандиста и абсолютно ничем не примечательными карими глазами.
Использовать внешность иностранца в стране, где чужеземцы выделяются, как снег посреди пустыни — такое себе занятие, так что придётся побыть местным какое-то время…
Документов, конечно, подходящих нет — но кто их тут у меня спрашивать будет? Уж скорее просто попытаются грохнуть.
Дальше в дело пошёл универсальный переводчик — английским тут никто не пользовался, так что я воспользовался одним из микронаушников, которые прикупил на «всякий пожарный», когда готовил яхту. В том числе, в крошечное устройство были вшиты всевозможные диалекты индийских языков.
Говорить, конечно, он меня не научит — но перевод и произношение тоже подскажет, так что в крайнем случае сойду за шепелявого деревенского дурачка.
Последним штрихом стал «Купол». Я хорошенько зарядил артефакт, активировал его — и лёгкая вибрация обволокла яхту. Она дрогнула и… исчезла. Для всех остальных кроме меня, конечно. Теперь на месте «Илоны» колыхались лишь отражения звёзд в чёрной воде.
Теперь если кто-то захочет проплыть через место, где спрятана яхта — он не просто её не увидит, но и «обогнёт» её — так работали смешанные «отталкивающие» внимание чары. Пару недель точно продержится, а потом… Потому будет видно.
Я уже спустил на воду надувную лодку, когда воздух рядом затрепетал. Вернулся тот самый воробушек — часть Мунина. Он уселся на невидимый леер, его крошечная грудь часто вздымалась.
Птаха прочирикала короткую, отрывистую трель — и я вдруг ощутил полную гамму образов: запах дешёвого виски и пота, шум переполненного рынка, образ высокого сикха со шрамом через бровь, снующего по докам…