Поверхность под ногами напоминала упругий хрящ, испещрённый сетью слабо светящихся синим биолюминесцентных прожилок. В углах, где сходились «стены», струилась вязкая, похожая на слизь субстанция, а в воздухе висели толстые, похожие на пуповины канаты, по которым бежали импульсы энергии.
— Это не крепость. Это улей…
Чудовищный, биомеханический организм, где всё — от стен до воздуха — было частью единого целого. И где роль топлива, судя по жутковатым огонькам, замурованным в прозрачные ниши в стенах, играли заточённые маги. Их силу медленно, методично высасывала сама крепость — и именно этих людей мы с капитаном и смогли срисовать после разведки дроном…
Интересно, что бы сказал Сингх, увидев всё это?..
Я не успел сделать и шага, как пространство передо мной исказилось. Из самой плоти стены, будто рождаясь из кошмарного сна, материализовалась фигура в плаще с капюшоном.
Охотник Совета!
Его появление не сопровождалось ни вспышкой, ни хрустом — он просто возник рядом — и замешкался на пару секунд.
Очень надеюсь — что ошарашенный моим появлением…
На этот раз я не стал ждать его атаки, и не стал полагаться на собственную магию. В этом месте всё было пропитано чужой, чудовищной силой — и я решил ею воспользоваться.
Собрав волю, я вонзился сознанием в окружающую меня плоть Убежища — и рванул на себя столько силы, что зашумело в голове. И ко всему этому, чтоб наверняка, я добавил крошечную, точечную каплю Эфира
Эффект был мгновенным. «Пол» под ногами Охотника вздулся и разверзся, превратившись в пасть из живой плоти и острейших костяных шипов. Стены по бокам от него с шумным выдохом выбросили щупальцеобразные отростки, обвивая его конечности с силой гидравлических прессов.
Этот хрен даже не успел издать и звука. Лишь на мгновение его глаза — холодные, бездушные — расширились от невозможного, немыслимого удивления.
А потом его просто не стало.
Плоть Вайдхана сомкнулась, поглотив его без остатка, с тихим, влажным хлюпающим звуком. Лишь лёгкая дымка рассеивающейся магии осталась висеть над этим местом.
Адреналин яростно стучал в висках. Я действовал на ощупь, почти инстинктивно — но это сработало! Я заставил самое защиту крепости работать на себя!
Получив краткую передышку я, наконец-то, сделал то, ради чего затеял эту авантюру. Закрыл глаза, отринул жутковатую реальность вокруг и послал мысленный импульс. Эфирный сигнал — тот самый, что связывал меня с Илоной, который до этого раз за разом уходил в пустоту.
И — о, сладчайшее из чудес! — я получил отклик!
Слабый, едва уловимый, дрожащий, как отзвук колокола на дне глубокого ущелья, но — безошибочно её. Теплота души моей любимой, знакомый рисунок энергии…
Она была жива! Сердце сжалось от облегчения, столь мощного, что на мгновение у меня перехватило дыхание.
Я тут же превратил этот слабый сигнал в путеводную нить. Она тянулась вглубь этого живого лабиринта, уводя в самые недра чудовищного улья — ия я пошёл. Сквозь арочные проходы, похожие на сжатые мышцы, мимо пульсирующих, похожих на органы образований, из которых сочилась энергия, и струился сладковато-гнилостный воздух, через озёра какой-то кислоты и островки с зубами…
Но с каждым моим шагом, с каждым новым сканированием, чтобы уточнить маршрут, я чувствовал, как драгоценный Эфир внутри меня тает… Это было что-то новенькое!
Сигнал эфирного заклинания был слаб, а пробиться сквозь плоть этого древнего существа стоило невероятных усилий. Каждый запрос, каждый импульс заставлял запас истинной энергии уменьшаться — и уменьшаться быстро!
Дерьмо космочервей… Я не понимал, почему это происходит. А когда я что-то не понимал — начинал тревожиться…
Через пару часов путь вглубь этого живого кошмара превратился в кровавую мясорубку…
Плоть Вайдхана, ощутив несанкционированное вторжение, начала отторгать меня, как инородное тело. Из слизистых стен выползали твари — мерзкие гибриды насекомых и рептилий, с щелкающими хитиновыми жвалами и глазами, полными слепой ярости. Они кидались на меня, и я, не сбавляя шага, рвал их на части щупальцами энергожгутов, не тратя на это ни капли драгоценного Эфира. Их тушки падали под ноги и тут же поглощались полом, который с тихим чавканьем втягивал в себя останки.
То и дело в «стенах» мне встречались другие фигуры — люди, или то, что от них осталось. Их тела были оплетены искажёнными прожилками магии, вплавлены в саму структуру Убежища. Они двигались рывками, как марионетки, их глаза пусто светились, а из горла вырывались нечленораздельные хрипы.