Звери, поначалу относящиеся ко мне с раздражением, постепенно сменили его на интерес.
День за днем я приходил к вольеру и упорно старался наладить связь.
Пришлось придумать себе прикрытие, чтобы не вызывать подозрений у служителей. И им стало рисование. Я купил мольберт, краски и специальный складной стульчик. Часами зарисовывал хищников, продвигаясь и в этом занятии.
По крайней мере, по сравнению с тем наброском статуи, что я делал у мастера Овражского, прогресс был внушительный. А ещё это помогало сконцентрироваться на магии. Изображая волков на хосте, я словно вникал в их суть.
К счастью, прочие дела меня не отвлекали.
От деда пришла весть, что они наконец достигли южного морского побережья и вовсю наслаждаются отдыхом. Предложения графине он пока не сделал, явно на последний момент откладывал. Но главное, что Нина Федоровна была довольна жарким солнцем и теплым морем.
Людвиг успешно занимался ресторанными делами, ежедневно отчитываясь по утрам и вечерам.
Ракита корпел над иллюзиями и сначала пытался все детали выспрашивать у меня, но я его переключил на Людмилу Владиславовну. После этого мастер морока перестал меня беспокоить, зато от заведующей кафедрой пришла благодарность за «смышленого мальчика».
Домашние занимались обустройством флигеля, шла стройка новой лаборатории. В саду появились новые обитатели. Природница, с моего согласия, высадила какие-то экзотические деревья, проверяя своё мастерство. Мне всё было никак не улучить момент, чтобы расспросить её насчет нефритовой лозы. Идею заполучить себе такую же я не забывал.
Темная отлеживалась дома. Пару раз я проверил, так ли это на самом деле, придя к её окнам. Её императорское высочество пила целебные настои и спала.
Воры, пойманные в саду Янина, не сознавались. Пристав Заужский исправно писал мне о ходе дела, но оно застопорилось. Я решил, что как только разберусь с рангами, сам побеседую с ними, сели ситуация не изменится.
Граф Зотов терпеливо ждал моего ответа, не беспокоя меня.
Но, прежде чем подписать с ним договор, я был обязан установить эту чертову связь с упрямыми хищниками.
Понял, что взялся за животное, пожалуй одно из самых умных и хитрых, что и усложняло задачу. Лошади тоже очень умные создания, но не так сопротивляются человеку, как дикий зверь.
Обычно анималисты начинали с пастбищ или конюшен.
Вообще сельское хозяйство и животноводство процветало благодаря бесконечному потоку учащихся. Постоянная практика начинающих целителей, природников и анималистов благотворно действовала на урожаи и надои. Благо, ошибиться в их деле было очень сложно.
Но мне нужны были волки.
Я познакомился практически с каждым служителем и постоянными посетителями. Узнал немало интересного и забавного про работу зоологического парка. Практически стал там своим для всех, кроме мохнатых братьев.
Даже один раз помог принять роды у снежного барса. Бедняжка так перепугалась, что пришлось позвать целителя. Для меня.
Изменилось всё неожиданно. В такой же день, как и прочие. Без знаков свыше или какого-либо события. Я привычно пришел после обеда, поздоровался со всеми служителями, проведал молодую пушистую маму и её чудесного малыша, и устроился у мольберта.
Взглянул на волков и отметил, что встали они бок о бок очень красочно. Для новой картины самое то.
Потянулся к ним с поощряющей мыслью и смело попросил постоять так подольше. И тут на меня навалилось звериное сознание.
Есть контакт!
Глава 10
На меня нахлынули ароматы. Сырой земли, прелых еловых иголок и мха. Далекой добычи, недоступной, но такой желанной. Яростное биение сердца от одной мысли, что можно настигнуть и вцепиться зубами в теплую плоть.
Истинные хищники.
Волки приоткрыли сущность, которой можно было как страшиться, так и восхищаться. Или всё вместе.
Инстинкт гнал их на волю, обещал просторы и быстрый бег. Всю ночь, многие километры безумного бега и победы в конце. Либо ты, либо тебя.
Но с другой стороны — они никогда не видели этого. Люди казались им странными созданиями. Сильными, но не противниками. И не собратьями. Иногда любопытными. И дающими пищу.
Не было в их разумах страха ни перед кем.
Прав был Святослав Андреевич, погибнут они в лесу. Одних инстинктов, хранимых в крови, не хватит для выживания. Слишком славно им тут живется, никаких угроз.
Но всё же было что-то дикое внутри волков. Что передалось мне, потянуло на волю. Далеко-далеко отсюда, в погоню за добычей.