Санрей пришел в компанию с широко открытыми глазами, говорил он журналистам. "Мы понимаем силу инструмента и осознаем последствия злоупотребления им", — сказал он вскоре после начала работы в NSO. "Мы пытаемся сделать все правильно… найти правильный баланс".
По словам представителей NSO, новая политика и персонал — это всего лишь кодификация уже существующих протоколов. По-прежнему будет проводиться жесткая проверка всех потенциальных конечных пользователей оружейной системы киберслежения NSO. Ключевым моментом в этом процессе был анализ рисков для каждого конкретного случая, чтобы определить вероятность злоупотреблений со стороны любой страны, желающей получить лицензию на развертывание Pegasus. Адвокаты NSO и комитет по соблюдению требований всегда принимали во внимание положение дел в стране в области прав человека, верховенства закона, свободы прессы и слова, а также коррупции. (В NSO заявили, что знают об "очень тесной взаимосвязи между вопросами коррупции и правами человека"). У команды по соблюдению требований было очень хорошее место для начала процедуры проверки — ежегодные рейтинги, присваиваемые по меньшей мере семью различными международными индексами, включая отчет Всемирного банка "Контроль над коррупцией" и отчет Freedom House "Свобода в мире".
Азербайджан был интересным примером с точки зрения индексов. В 2019 году, когда "Пегас" впервые вышел на Хадиджу, правительство Алиева занимало примерно 15-е место в рейтинге Всемирного банка по борьбе с коррупцией — и это была самая высокая оценка в этом всеобъемлющем табеле. К тому времени страна стремительно опустилась в рейтинге "Свобода в мире" и постоянно находилась на краю десятки "худших из худших" стран. Азербайджан оказался немного лучше Северной Кореи, Сирии, Южного Судана, Эритреи и Экваториальной Гвинеи; он был на одном уровне с Ливией, Сомали, Китаем и Саудовской Аравией. Из 179 стран, включенных в ежегодный индекс "Репортеров без границ", только десяток стран получили оценки ниже Азербайджана в области защиты свободы прессы.
Это были просто цифры. Доказательства, подтверждающие эти рейтинги, были гораздо более убедительными, проклятыми и неумолимыми. Заголовок ежегодных отчетов Human Rights Watch по Азербайджану был довольно постоянным на протяжении почти десяти лет: "Неумолимые репрессии правительства привели в упадок независимые неправительственные организации и СМИ…. Суды приговорили по меньшей мере 25 журналистов, политических и молодежных активистов к длительным тюремным срокам в ходе политически мотивированных, несправедливых судебных процессов… ужасающие показатели в области прав человека не улучшились в 2018 году… власти продолжали сохранять жесткий контроль, серьезно ограничивая свободу ассоциаций, выражения мнений и собраний… продолжается жестокое подавление критиков и инакомыслящих. Пространство для независимого активизма, критической журналистики и оппозиционной политической деятельности было практически уничтожено".
Human Rights Watch также сообщила конкретные выводы по Азербайджану. Самые сильные политические противники Ильхама Алиева набирали около 3 процентов голосов как на президентских, так и на парламентских выборах, так что даже европейские наблюдатели, подкупленные правительством Алиева, не могли заставить себя назвать голосование свободным и справедливым. "Сам избирательный процесс был организован на высоком уровне" — это лучшее, что смог предложить один немецкий наблюдатель. Тем не менее, эти 3 процента все еще оставались, и службы безопасности Алиева не теряли бдительности, пытаясь довести политическую оппозицию до полного исчезновения.
"Эти люди находятся в плохом психологическом состоянии, и так было на протяжении многих лет", — сказал президент Азербайджана о своих критиках. "Людей, которые так негативно относятся к собственной нации, своему народу и государству, можно назвать только предателями нации и антинациональными силами".
Оппозиционеры постоянно попадали в психиатрические больницы, часто для лечения своей "паранойи". Других предполагаемых предателей нации (а точнее, президента Алиева и его семьи) арестовывали и избивали. Один из них рассказал, что его в течение часа били дубинкой "так сильно, что я больше не чувствовал боли". Адвокат, обративший внимание на эти внеправовые пытки, был лишен лицензии на адвокатскую деятельность.
По надуманным обвинениям в "хулиганстве" или хранении наркотиков многие политические оппоненты Алиева попадали в тюрьму на длительные сроки. Благодаря новым жестким законам, принятым контролируемым Алиевым парламентом, осуждение за "оскорбление чести и достоинства президента" грозит сроком до пяти лет. Двое мужчин, отказавшихся признать себя виновными в порче статуи отца президента, были избиты полицией, им угрожали изнасилованием и приговорили к десятилетнему тюремному заключению.