Когда мы связались с Бастианом по его устройству без SIM-карт и начали объяснять ему суть утечки данных о киберслежке, гора неопределенных данных — десятки тысяч потенциальных жертв в десятках стран — ничуть его не смутила. Он сразу же согласился и предложил несколько действительно важных советов из своего опыта работы с Panama Papers. Первым делом он заверил нас в том, что мы были правы в своем стремлении обеспечить защиту источника информации. Он никогда не разглашал ни одному из сотен партнеров по репортажу идентифицирующие характеристики своего "Джона Доу", объяснил он нам, сколько бы они ни спрашивали. Любой, кого мы допустим к нашему новому сотрудничеству, сказал он нам, должен будет поверить нашему слову, что источник надежен. (Бастиан, который лучше других понимал, какое давление мы испытываем, никогда не спрашивал нас о личности источника). Он поддержал наш план по расширению проекта во все более широких кругах, чтобы обеспечить безопасность и контроль. Сначала мы потратим некоторое время на проверку данных силами нашей внутренней команды. Затем пригласить четырех-пятерых партнеров, которым мы могли бы доверять, но настоять на том, чтобы от каждого из них был только один репортер и один редактор. На этом начальном этапе никто больше в их редакциях ничего не должен был знать, даже если бы они помогали нам найти новых потенциальных жертв. После того как мы были уверены, что материал приведет нас к реальным историям, имеющим реальное значение, мы могли бы расширить группу, которая была бы лучше всего приспособлена для того, чтобы подготовить истории, на которых мы хотели сосредоточиться, дать им политический контекст и получить личные истории от жертв Пегаса. Бастиан также предупредил нас, чтобы мы никогда не говорили первому кругу то, что не были готовы сказать более широкому кругу.
Когда наша команда Forbidden Stories уже работала, а советы и поддержка Бастиана были в банке, я назначил вторую встречу в Берлине с Клаудио и его начальником из Лаборатории безопасности Amnesty International. Это были еще самые ранние этапы нашего сотрудничества, и нам предстояло решить множество вопросов, касающихся безопасности, логистики и распределения обязанностей между нашими двумя очень разными организациями. Мы были маленькой и очень новой организацией. Amnesty International была уважаемой организацией с тысячами сотрудников, офисами в более чем 70 странах и политическими императивами, которые необходимо было учитывать. У них были сверхквалифицированные технари с сайта, а мы были новичками в технологиях. Они были правозащитниками, мы — журналистами. Единственное, что мы могли сделать, — это начать путь вместе и посмотреть, куда он приведет. Мы чувствовали, что готовы представить свой план выполнения нашей части сложного проекта и выслушать мнение Лаборатории безопасности. Когда я спросил Бастиана, не согласится ли он приехать из своего дома в Мюнхене в Берлин в ближайшие недели, чтобы принять участие во встрече, он согласился.
Поездка в Берлин стала напоминанием о том, что, особенно в эпоху Ковида, самые лучшие планы могут потребовать корректировки и импровизации. Когда пришло время ехать, Бастиан был занят личными проблемами, поэтому он попросил присоединиться к нашим встречам с командой Amnesty International по защищенному приложению. Нам было что обсудить. Мы все понимали, что данные на данный момент представляют собой не более чем путаницу телефонных номеров и временных меток. И даже если бы мы приписали к этим номерам столько личностей, сколько смогли, мы бы ничего не доказали. Даже то, что эти данные касались НСО и его шпионской системы "Пегас". Как заметил Бастиан, наша головоломка сильно отличалась от той, с которой он столкнулся при работе над "Панамскими документами". Там трудность заключалась в том, чтобы объяснить непрофессиональной аудитории очень сложные и непрозрачные финансовые махинации. Но большинство фигурантов — панамская юридическая фирма, структурировавшая офшорные компании, сами компании, соломенные директора, подписывавшие официальные документы, и реальные владельцы — были названы в этих данных. Имена были указаны в миллионах электронных писем, учредительных документов и т. п.
Наша трудность заключалась в том, чтобы найти в телефонах доказательства шпионской атаки, которые позволили бы нам утверждать, что данные действительно представляют людей, ставших объектом атаки или зараженных программой Pegasus от NSO. Поиск этих доказательств во многом зависел от профессионального опыта Клаудио Гуарниери. Клаудио потратил годы, выслеживая NSO и других частных коммерческих поставщиков систем киберслежения. Он и Доннча разрабатывали криминалистический инструмент, способный перехватывать следы "Пегаса", оставленные операторами NSO в системных файлах зараженных мобильных телефонов. Без Клаудио и его инструментов список был просто неразборчивыми цифровыми иероглифами.