Именно это и сделало эту утечку такой заманчивой.
В первый день совместной жизни в Берлине Клаудио никогда не проявлял особого оживления, как и в любой другой день после этого. Он всегда старался не выдать внешне своего волнения. Но он явно надеялся, что утечка списка поможет ему наконец-то получить информацию о НСО и позволит нам привлечь внимание общественности, которого этот разворачивающийся кризис действительно заслуживал. Клаудио и Доннча немного опередили нас в понимании самого списка, отчасти благодаря техническим навыкам, которые они развили за последнее десятилетие, а отчасти потому, что Лаборатория безопасности имела доступ к цифровым инструментам, которых не было у Forbidden Stories. Клаудио определял повестку дня большую часть того первого дня за столом в столовой в Берлине, сидя на гладкой деревянной скамье и объясняя общую картину этой истории, как он ее понимал в тот момент.
Клаудио объяснил, что временные метки в этих данных появились почти пять лет назад и вплоть до последних нескольких недель, а это значит, что атаки были свежими и, возможно, даже продолжались. Скорее всего, мы расследуем готовящееся преступление. Он и Доннча уже начали кропотливый процесс определения того, кто именно пытался шпионить за кем. И когда именно. И где именно. Список телефонных номеров располагался группами, указывая, какая из многочисленных стран-клиентов НСО нацелилась на конкретного человека. Правительства, выбирающие цели, варьировались от кровожадных диктатур до потенциальных автократий и крупнейших демократий на планете. Самым активным государством-клиентом оказалась Мексика, где было отобрано более пятнадцати тысяч отдельных номеров для возможной атаки.
В списке, несомненно, содержались сотни номеров мобильных телефонов настоящих наркобаронов, террористов, преступников и угроз национальной безопасности — тех злоумышленников, которые, по словам представителей НСО, призваны помешать "Пегасусу". Но то, что Клаудио и Донча уже узнали о круге целей, выбранных для атаки, поражало воображение. Когда они приступили к идентификации некоторых телефонных номеров из списка, объяснил нам Клаудио, оказалось, что многие из них принадлежат ученым, правозащитникам, политическим диссидентам, правительственным чиновникам, дипломатам, бизнесменам и высокопоставленным военным. Клаудио и Донча уже нашли сотни некриминальных, нетеррористических целей, отобранных для возможного заражения "Пегасом", а ведь они едва коснулись поверхности. Самой многочисленной группой, на спине которой находилось более 120 целей, были журналисты.
Если данные из этого списка приведут нас к неопровержимым доказательствам, необходимым для публикации, то, как мы все понимали, мы сможем не только подтвердить уже известный факт, что киберпроникновение и киберслежка используются для подавления свободной прессы, а также для подрыва и интимизации политического инакомыслия. Мы смогли бы показать, что это оружие используется в таких масштабах, которые поражают и ужасают.
Когда Клаудио, Донча, Сандрин и я пролистывали страницу за страницей номера возможно скомпрометированных мобильных телефонов, мне пришло в голову, что мы не просто нащупываем очертания одного слона-изгоя. Перед нами стадо из сотен, тысяч, может быть, даже десятков тысяч слонов, беспрепятственно несущихся по равнинам, подталкиваемые одними из самых жестоких политических режимов на планете, и направляющихся прямо к заветным и необходимым столпам гражданского общества. Масштабное, бесконтрольное, систематическое злоупотребление оружием киберслежки представляло собой явную и реальную опасность для самых основных прав человека, включая неприкосновенность частной жизни, политическое инакомыслие, свободу слова и свободу прессы; это была угроза самой демократии в то время, когда самые стабильные демократии мира подвергались неустанным атакам извне и изнутри.
ПЕРВЫЙ взгляд на список слегка дезориентировал. Притяжение было магнетическим, почти как физическое ощущение. Я напоминал себе время от времени делать глубокий вдох, пока Клаудио продолжал говорить, отмечая, например, что, похоже, марокканская разведка нацелилась на необычайно большое количество французских мобильных телефонов. Мне приходилось повторять себе, чтобы не позволить своему воображению зайти слишком далеко. Скептицизм крайне важен для любого репортера — он помогает избежать досадных ошибок, таких как подыгрывание недобросовестному источнику, у которого есть своя корысть, или волнение по поводу потенциально важной истории, которое пересиливает здравый смысл и тщательную проверку. Проверка данных из этого списка заняла бы месяцы. Поиск жертв, готовых позволить нам проанализировать их телефоны на предмет наличия слежки со стороны Pegasus (и молчать об этом, пока мы будем готовить материал), был бы очень деликатной операцией. Клаудио и Доннча столкнулись с более сложной задачей, даже имея на руках потенциально скомпрометированные телефоны для анализа. NSO разработала Pegasus не просто как троянского коня; он был спроектирован как невидимый троянский конь. Лучшие эксплойты для киберслежки не оставляют после себя никаких заметных следов, а NSO считалась лучшей в этом деле по части заметания следов. Собрать неопровержимые судебные доказательства было непростой задачей, а судебная экспертиза — это только половина дела.