Когда-то Симон восторгался этой технологией, а потом почти ненавидел, увидев однажды, как искусственную кожу натягивают на металлический остов.
– Добрый день, господин Финрер, – сказала ему девушка. Искусственный клапан помогал ей говорить совсем как настоящей, живой женщине, только без эмоций.
«Интересно, она со встроенной сексуальной функцией? Судя по обращению, да», – подумал Финрер, а вслух сказал:
– Господ у системы нет.
– Простите, – сказала робосекретарша, но поклонилась, виновато сложив вместе ладошки. – Идемте.
Она хотела забрать у него почти пустую кружку, но он не позволил, опасаясь, что потом ее уже и не вернут. Как ни странно, спорить с ним робоженщина не стала, а повела знакомым ходом внутри здания.
Шагая за ней, Финрер понимал, что что-то на этот раз не так. Обычно за ним приходила живая секретарша. Если совет хотел обговорить военные разработки, то встречала его сама Моника Эбирли – лицо космического патруля и Земной армии правопорядка, если это было нужно – в конце концов, мало кто знал, что в действительности это одна организация с единым начальником. Симон Финрер вот тоже делал вид, что никогда об этом не знал.
Робот его встречал впервые, но приводил все в тот же зал.
Дверь, хорошо знакомая, открывалась, и в глаза сразу бил яркий свет. Именно этот свет всегда мешал рассмотреть людей из Совета. Они вчетвером сидели обычно с другой стороны, говорили с помощью специальных масок-фильтров, что делало их голоса совершенно неузнаваемыми, одинаковыми, похожими на речь самых первых роботов, только подобие эмоций в обсуждении иногда проскальзывало.
К свету Симон уже привык, знал, что его обычно приглушают, так чтобы было комфортно следить за силуэтами, но сегодня человек напротив был один. Это сбило Симона с толку.
Он даже обернулся, но дверь за ним закрылась, а в этой части зала не оказалось, как было обычно, кресла для него самого.
– Что происходит? – тут же спросил он, понимая, что вызовом Совета это назвать нельзя.
– Не в ваших интересах задавать вопросы, – сказал ему голос с другой стороны зала.
«Ах, значит перед „господином“ надо на задних лапках бегать!» – мысленно возмутился Симон, но ничего не сказал. Скрестил руки у груди и замер, ожидая, что именно ему хотят сказать.
– Нам стало известно о превышении вами служебных полномочий, – сообщил голос, и Симон сразу не выдержал.
– Кому «нам»? – спросил он. – Я вижу тут только одного человека, который пытается придумать то, что никогда не случалось. Я не злоупотреблял своим положением!
– Даже когда украли опытный образец из отдела биотехнологий? – надменно спросили у него.
– Не украл, а включил дополнительного человека в список подопытных, – уже без энтузиазма ответил Симон. – Технология была уже одобрена, производство запущено. Я просто оплатил создание одного из чипов. Вы мне за это штраф едва ли сможете выписать.
– Но зато мы знаем имя того, кто получил этот чип. Сегодня вы даже проверяли работает ли он.
Симон Финрер подавился воздухом, сжал сильнее кружку и заставил себя спросить:
– Что вам нужно?
– Вот это уже другой разговор. Из-за череды исчезновений космических кораблей в районе ЗиПи3 планируется полная зачистка планеты. Надеюсь, вы понимаете, что это значит?
В этот момент Симон впервые поверил, что у него есть какие-то проблемы с давлением. В глазах у него потемнело, а сердце пропустило несколько ударов.
– Зачем вы мне это говорите? – с трудом спросил Симон.
– Благодаря чипу во время этой зачистки возможно спасение вашего внука. Его вывезут с планеты, а дальнейшая его судьба будет зависеть от него самого, если вы сделаете то, что я хочу.
«И ведь не говорит „мы“. Совсем уже. Жаль, между мной и им энергетическое поле, а так бы посмотрел, кто это. Сразу бы все прояснилось. Наверняка, ему Белая Молния не угодила», – думал Симон и цокал нервно языком, когда его опасения подтверждались.
– Вы закроете проект «Белая Молния» и ваш внук получит свободу.
– Я хочу не только внука, но и Витура Калибана, а также Лотара Нарида, – нагло затребовал Финрер, хотя сердце у него в груди так торопилось, что даже дышать было больно.
– А зачем они вам без проекта? – спросили у Финрера.
Тут ему совсем дурно стало, в сторону повело, но он заставил себя сжать кружку еще сильнее, чтобы пальцы побелели от напряжения.
Белая Молния была его мечтой. Корпус Белой Молнии, не похожий на остальные корабли, он разработал сам. Он начал этот проект. Он запустил его. Он мечтал создать корабль, который позволит наводить порядок без применения силы – самый быстрый, неуязвимый, белый, потому что всегда на стороне правды.